Досужие рассказы Сатаны

– Упрямые они, факты эти, непреложные, очевидные, надежные, жестокие! – поддакнул я, впрочем, с некоторым сомнением, – и как же плыть к твоему маяку?

– Счастье, как и солнце, светит всем, – воодушевился Наор, – нужно только подставить лицо живительным лучам!

– Думаешь, все людишки возрадуются твоему солнцу?

– Есть единомышленники у меня! Узок круг их, но помыслы страшно близки народу. Мы двинемся вперед с идеями в головах и с красными речами на устах.

– И с оружием в руках? – уточнил я.

– И с Писанием в руках! – мгновенно парировал Наор, – ведь сказано же: “И пастись будет корова с медведем; детеныши их лежать будут вместе; и лев будет есть солому как вол!”

– Правильно ли, Наор, понимаешь ты слова мудрецов?

– Конечно, правильно! Рассудим вместе, Сатан. Бедных – что песку в море, а богатых – по пальцам перечесть. Если неимущие поделят меж собой золото имущих, то на каждого из великого множества придется совсем малая доля содержимого кованых сундуков. Выйдет, что нищие почти не разбогатеют, стало быть, счастье их не убудет, зато крезы, обделенные ныне радостью жизни, обретут блаженство!

– Значит, вчерашние богачи, всего своего добра лишившись, станут счастливее других? Справедливо ли?

– Ты прав, Сатан, об этом-то я и не подумал… Одинаковость пострадает… А ведь по мысли мудрецов все должны есть солому… Как хорошо, что я пришел к тебе за советом! Пожалуй, не станем раздевать догола толстосумов, ради равенства оставим им долю малую!

– Надеюсь, Наор, что добрые твои намерения угодны Творцу, а угодны ли будут действия?

– Сомнения науки разрешит жизнь, не так ли, Сатан?

– Задумки проверь на деле. Не поднявшись на высокую гору, не узнаешь высоты неба. Возвращайся в местечко и твори. Донесется и до меня гул перемен.

– Ты благословляешь? Советуешь воплощать замысел?

– Сочувствую и надеюсь, – ответил я Наору, – а теперь – ступай!

3

Прошли года. Я почти забыл о беседе с мятежным ювелиром. Как-то призвал меня Господь к своему трону и с неудовольствием сообщил, что дошли до него сведения о бедствиях в местечке, где проживал Наор. “Спустись на землю, Сатан, разведай, что к чему!” – приказал Всевышний.

Я не сказал Богу о своей причастности к делу. “Слетаю на землю, разберусь, потом, может быть, признаюсь!” – подумал я.

Нашел городок Наора. Безлюдье и разруха встретили меня. Я бродил по пустынным улицам. На меня глядели черные пасти окон. “Вымерли, что ли, двуногие эти?” – все больше сердился я.

Наконец, увидел в придорожной канаве спящего человека. Рядом с ним копошились мыши. Я тронул посохом тощее тело. Человек проснулся, вскочил на ноги. Передо мной стоял грязный, обросший бородой оборванец. Я всмотрелся в его лицо и признал Наора. Тот глядел на меня пустыми глазами. “Здравствуй, Наор, я – Сатан, пришел проведать тебя и деяния ума твоего!” – сказал я строго.

По чумазым щекам Наора потекли слезы, он размазывал их, всхлипывая. Успокоившись, попытался обнять меня, но я ловко увернуться.

– Рассказывай! – приказал я.

– Случилось у меня затмение ума. Что видел и слышал – понимал превратно. Думал, разрушение – ключ к улучшению. А ты, Сатан, – советчик и свидетель безумия. Вот и весь сказ… – прошамкал беззубым ртом Наор.

– К делу переходи! – крикнул я гневно.

– Удался замысел, и в этом несчастье. Чем краше говорили соратники мои, тем больше крови лилось в местечке. Не за счастье, а за добро воевали, кто за чужое, а кто за свое. Много голов полегло. Голод выкосил тысячи. Выжившие сбежали. Я – последний тут.

Не стал я дальше слушать несчастного, вернулся на Небеса и доложил Богу обо всем виденном, и свою долю не скрыл. Велик и справедлив был гнев Господа. “Ты, Сатан, как неразумный Наор, не понял замысла Творения Моего! – прогремел Всевышний, – вы нарушили ход вещей, а рабы мои на земле поплатились!”

Каясь, подумал я про себя: “Не учил Господь, что должна быть одинаковой природа разных творений Его. Вечны сила и слабость, дерзость и робость, а неравенство плодотворно. Мудрецов я призову к ответу, почему говорят они, мол, медведь станет пастись с коровой, а лев вместе с волом – солому жевать?”

Семья красна, коли крыша одна

1

Небожители упрощенно представляют себе житье-бытье людей на земле. Порой судят о грехах и благодеяниях двуногих творений с некоторой легковесной прямолинейностью, не принимая во внимание довлеющих земных обстоятельств. Верхоглядство свойственно практически всем ангелам, но в разной степени. Скажем, властитель ада Насаргиэль, по характеру службы наслышанный о могучей силе искушений, разъедающей души его будущих пациентов, готов иной раз проявить понимание и даже снисхождение. Зато старший над раем ангел Михаэль, имеющий дело с беспорочными праведниками, бывает чрезмерно строг к нарушителям заповедей. Никто не понимает человеков лучше меня, Сатана, ибо я частенько спускаюсь на грешную землю. Поэтому на Небесах я по праву считаюсь главным экспертом по земным делам.