Достучаться до звёзд

Сказал и тут же услышал издевательский смешок. Бред… Показалось. Включив полное освещение, Том двинулся по направлению к камбузу. Но не успел он завернуть за угол, как испытал новое потрясение: прямо на него стремительно надвигалось большое полупрозрачное облако. Том вскрикнул, пытаясь заслониться руками… Облако накрыло его, обдав холодом и затхлым запахом могильной сырости.

— Особенности экспериментального борта, — силясь унять дрожь, сказал себе Том. — Ничего, как-нибудь продержусь. Всего шесть часов — и я дома.

В камбузе он потянул дверцу холодильника и… обмер. Прямо перед глазами, на большом блюде, покоилась голова его без вести пропавшего отца.

— Здравствуй, сынок, — ласково сказала голова.

— Зззз… Здравствуй, — заикаясь, пролепетал Том.

До этого у него ещё мелькала мысль, что безобразия, творившиеся на корабле, — фокусы всё того же Генри Куина (недаром он выбрал именно этот борт). Теперь же Том не знал, что и думать: Куин никогда не видел его отца и представления с головой устроить никак не мог.

— Ты думаешь, это розыгрыш твоего школьного товарища? — словно прочитав его мысли, промолвила голова. — Нет, ошибаешься.

— Что? Что это такое?! — в ужасе прошептал Том.

— Что такое, что такое… — сварливо проворчала отцовская голова. — Тебе разве никогда не говорили, что нельзя угонять космические корабли, нельзя нарушать установленные правила?

Том попытался отступить назад — и не смог. Попробовал захлопнуть дверь холодильника, но руки не слушались.

— Не пытайся от меня скрыться! — пророкотал вовсе не отцовский голос. И сама голова как-то вдруг перестала походить на отца — лицо её покраснело, глаза сузились и засверкали жёлтым огнём. Томасу почудились клыки, рога… Стряхнув оцепенение, он опрометью бросился вон из камбуза. Вслед ему раздался хохот, поистине сравнимый с дьявольским.

Том мчался к капитанскому мостику. Скорее! Скорее послать домой, на Луну, сигнал о помощи! Не тут-то было — коридоры корабля были битком набиты неописуемо страшными чудищами. Они тянули к мальчику свои лапы, он увёртывался и мчался вперёд, к капитанскому мостику. Вот и заветная дверь. Ещё мгновение и…

Том споткнулся на самом пороге, грохнулся на пол. Отвратительный, злорадный хохот грянул со всех сторон. Тома подхватили, швырнули на невесть откуда взявшийся стол и крепко привязали. Тотчас шум стих, мальчик увидел приближающуюся фигуру в красной накидке. Ту самую, что заметил тогда в коридоре. Лицо в ужасных шрамах чем-то напоминало жуткое видение из холодильника. В руках незнакомец сжимал старинный меч.

— Сегодня, тридцать первого октября, я, Генри Куин-старший, буду отомщён, — прорычал страшный человек. — Пять веков назад тридцать первого октября королевский прихвостень Мэллори подверг сожжению моё тело. Жалкий глупец, он полагал, что тем самым уничтожает и мою душу — душу Великого Колдуна. Пришла пора платить по счетам. Его потомок ответит за всё! Я приглашаю вас на торжество. Спешите — главное блюдо уже на столе!

Свист меча и полный ужаса мальчишеский крик утонули в ликующих воплях нежити.

Роковой урок

В почтовом ящике что-то шуршало. Письмо! Наконец-то. Генри давно его ждал.

Генри Куин в свои двадцать лет был одним из лучших студентов курса, а после таинственного исчезновения Томаса Мэллори соперников у него практически не осталось. Генри твёрдо решил стать великим астронавтом и, окончив на Луне Космическую школу, подался в Академию космонавтики и пилотирования на Сатурне, одно из престижнейших учебных заведений. Пробиться туда было не так просто, ему это удалось. Была и ещё одна причина обосноваться на Сатурне, но об этом Генри помалкивал.

Улыбчивый и смышлёный Куин быстро завоевал симпатии однокурсников и учителей. Хотя взгляд его ясных глаз порой смущал даже видавших виды астронавтов.

Генри делал поразительные успехи в учёбе и живо интересовался всеми — порой довольно необычными — науками, которые преподавали в Академии. В настоящее время его особенно занимали эзотерика и оккультизм. Результатов экзамена именно по данному предмету и ждал сейчас Куин.

Взяв в руки конверт, Генри усмехнулся. Какой век на дворе? А результаты экзаменов по старой привычке продолжают рассылать в бумажном виде… Но парню это даже нравилось, он вообще любил всё старинное — бумажные книги, свечи… Вот и сейчас в своей комнате в студенческом общежитии он с удовольствием вскрыл конверт специальным ножом, извлёк небольшой листок, поднёс к дрожащему огоньку свечи… И переменился в лице.

Кто бы узнал Генри в этом взбешённом человеке, который в дикой ярости рвал послание на мелкие кусочки. Сдёрнув с вешалки красную накидку, Куин выбежал из комнаты.

Вскоре он был уже в Академии. Шагая по коридорам, улыбаясь направо и налево, Генри направлялся к кабинету своего учителя, доктора Джерома. От недавнего приступа гнева не осталось и следа — Генри был привычно спокоен и приветлив. Лишь глаза его странно поблёскивали.

Отыскав нужную дверь, Генри постучал.

— Да? — послышался голос доктора.

— Здравствуйте, профессор, — Куин заглянул в кабинет. — Можно?