Достойный любви

— В Фениксе? — Она напрягла память, пытаясь вспомнить географию Америки. — А где это?

— В Аризоне.

— Ты жил в Аризоне? — Разве это не то место, где растут одни кактусы?

— Я прожил в Фениксе большую часть своей жизни. Там несколько лет я ходил в колледж, но в конце концов оказался здесь.

— Ты ходил в колледж? — удивилась она.

— Я ходил в колледж. — Разговор снова становился личным, и он решил сменить тему: — Сегодня в лагере танцы.

— Правда? — Ее сердце забилось. Приглашает ли он ее? Она, конечно, пойдет. Она наденет голубое платье, сделает прическу. Ради него она даже готова надушиться лавандовым одеколоном, который ей подарила Гвендолин на Рождество.

— Тебе следует пойти, девушки твоего типа должны вести светскую жизнь, — заметил он.

— Я сегодня свободна, — сказала она в надежде, что он ее пригласит.

Когда он не понял намека, она решила ему помочь:

— А где будут танцы?

— Я думаю, в Бонни Блю, — нахмурился он.

— Бонни Блю? — Улыбка медленно сползала с ее лица. — Это не то ли место, где полно дешевых шлюх?

Мэгги никогда не встречала проституток лично, но слышала, что говорили о них другие женщины. В Бонни Блю они зарабатывали на жизнь танцами. Один золотой доллар за танец, двенадцать долларов за бутылку шампанского, двадцать пять за бутылку виски, пятьдесят центов за рюмку.

— По субботам в Бонни Блю проституток не бывает. Ты можешь не опасаться сплетен старых кумушек.

— А ты часто ходишь в Бонни? — произнесла она, непринужденно поигрывая ложкой.

— Не очень. Ты не передашь соль?

Она передала ему солонку с равнодушным видом.

— Так, значит, танцы приличны?

— Насколько я знаю, да.

Мэгги задумалась. Она видела, как мужчины танцевали друг с другом в Сильвер Плюме. Она также слышала истории о том, как мужчины из Худи-Ду устраивали непристойные танцы, напиваясь во время своих субботних дебошей.

Но это не имело значения. Пока Т.Г. с ней, ей нечего бояться.

— Если ты хочешь, я пригляжу за Вильсоном, — сказал он, возвращая ей солонку.

— Что? — спросила она, взглянув на него.

— Мне нечего делать, и я могу присмотреть за мальчиком.

— Пока ты будешь на танцах, — добавил он, уловив непонимание в ее глазах.

Задрожав от ярости, она вскочила из-за стола:

— Ты что, не идешь?

— Я? — усмехнулся он. — Я ненавижу танцы.

Почему она решила, что он любит танцевать?

— Тогда зачем ты меня пригласил?

— Я не приглашал. Я просто сказал, что тебе следует сходить.

— Действительно?

— Действительно, — сказал он, упрямо глядя на нее.

Взяв со стола миску с картошкой, Мэгги швырнула содержимое в него. Лук и картошка попали ему прямо в лицо, и он чуть не свалился со стула.

Продефилировав к двери, она резко распахнула ее и, выйдя, громко захлопнула.

Стряхивая с лица куски жирного лука, он уставился на захлопнувшуюся дверь.

Минуты через две дверь отворилась снова, и лицо Мэгги появилось в проеме.

— Ты даже не пошел за мной?

— Черт! Нет, — сказал он, стряхивая картошку с рубашки.

Прежде чем он объяснил ей, почему он не пошел за ней, она снова хлопнула дверью.

Когда в тот же вечер в дверь постучали, Мэгги была уже в ночной рубашке.

— Хочешь, чтобы я впустил Горди? — спросил Вильсон.

— Да. Если он захочет поговорить со мной, скажи, что я занята.

— Разве он не поймет, что я вру?

Забравшись в кровать, Мэгги накрылась одеялом с головой.

Согнав Джелибин, Вильсон пошел открывать дверь.

— Мэгги занята, — сказал мальчик.

Посмотрев через плечо мальчика, Горди заметил предательский бугорок на середине кровати.

— Я хочу с ней поговорить.

— Она занята, — повторил Вильсон.

— А что она делает?

Вильсону очень не хотелось, чтобы они впутывали его в свои отношения. Он оглянулся на кровать:

— Но она действительно занята, Горди, она не может сейчас с тобой разговаривать.

Обойдя мальчика и приложив палец к губам, Горди закрыл дверь. Подойдя на цыпочках к кровати, он сдернул одеяло. Мэгги уставилась на него.

— Привет.

— Привет, — пробормотала она, смущенная тем, что ее уловка раскрыта.

— Я не хотел тебя беспокоить, но танцы начинаются в восемь часов. Сейчас половина восьмого, а до Бонни Блю полчаса ходу.

— Танцы? — кротко спросила она.

Т.Г. лениво ее оглядел, отчего по ее спине побежали мурашки.

— Танцы, о которых мы сегодня говорили.

— Ах… Эти танцы.

— Ты пойдешь в таком виде или переоденешься?

— А… Я переоденусь, спасибо.

Она заметила, что он принарядился. На нем были чистые джинсы и зеленая фланелевая рубашка в черную клетку.

— Ты отлично выглядишь.

— Я знаю. Можешь оценить мои старания. Ты когда-нибудь купалась в реке?

Покачав головой, она подумала: «Зачем он это сделал. Вода сейчас — чистый лед».

— Очень бодрит, уверяю тебя.

— Ты искупался в реке ради меня?

— Только ради тебя, — подтвердил он.

— Я буду готова через минуту.

Кивнув, он положил одеяло на место.

— Вильсон, скажи сестре, что я буду ждать ее снаружи.

— А как насчет меня?

— Думаю, тебе лучше надеть свои ботинки для танцев. Мы собираемся танцевать.

— Ура! — Вильсон отпустил Джелибин и помчался одеваться.

Над ними светила полная луна. Вильсон шел впереди, Горди и Мэгги отстали.

— Ты сегодня очень привлекательна, — сказал Т.Г., когда девушка вдруг стала необычно умиротворенной.