Достоин любви?

И он вручил чертежи онемевшей Рэйчел. — Ну, как бы то ни было, это будет большая оранжерея с видом на реку. Я ему велел включить в проект все, что тебе может понадобиться: чулан для инвентаря, отдельное помещение со столом и скамьей, чтобы ты могла пить там чай или читать — словом, что-то вроде отапливаемой гостиной, чтобы ею можно было пользоваться в зимнее время. Только он предупредил, что печка должна быть подальше от растений: оказывается, их нельзя перегревать. Вообще-то я не представляю, какой вред лишняя печь может нанести оранжерее зимой, но он уверяет, что это опасно. Смотри, видишь, вот тут купол повыше? Здесь можно будет посадить апельсиновые или лимонные деревья. Представляешь, как будет чудесно? Ты можешь себе это представить? Ну вообрази нечто вроде башни, пристроенной к дому; мне кажется, вид с моста будет очень впечатляющий. Архитектор утверждает, что здесь можно будет выращивать и камелии, они в Девоншире вырастают высотой с деревья. Он предложил сделать отделение для папоротников, но я подумал, что это уж чересчур, этак мы и до пальм дойдем! Зато у тебя будут розы, гладиолусы, петунии… Нет, если ты хочешь выращивать папоротники, это совсем другое дело, ты только скажи…

Он наконец умолк, заметив, что Рэйчел плачет. Она повернулась к нему спиной, делая вид, будто поглощена изучением чертежей, но на самом деле ничего не видела, потому что все у нее перед глазами расплывалось от слез.

— Ах, Рэйчел… — Себастьян вздохнул, гладя ее по вздрагивающим плечам и не спрашивая о причине слез, чему она была несказанно рада. — Не надо бояться счастья, дорогая моя. Не надо прятаться от него. Бери смело все, что я тебе даю.

Она не стала сопротивляться, когда он обнял ее, и крепко прильнула лицом к его плечу, однако радость, трепыхавшаяся у нее в груди подобно робкому птенцу, впервые пробующему расправить крылья, так и не решилась взлететь, вытесненная тотчас же вспыхнувшим в уме печальным озарением: ее больше не пугала мысль о счастье, но она боялась потерять все то, что уже приобрела. А «все» в ее понимании свелось к одному: ей страшно было потерять Себастьяна.

— Мне будет тебя не хватать, — призналась Рэйчел, поднимая к нему лицо. — Я бы хотела…

Но она так и не договорила. Ей еще не хватало смелости выразить словами свои желания.

Себастьян прижался щекой к ее щеке.

— Я взял бы тебя с собой, если бы мог, но ты не представляешь, какой это ужас. Я бы злейшему врагу не пожелал знакомства со своей семьей. А уж меньше всего — тебе. — Он нежно провел пальцами по ее губам. — Ну улыбнись мне, Рэйчел. Если бы ты только знала, как ты прекрасна, хотя глаза у тебя грустные. Тебе понравился подарок?

Говорить Рэйчел не могла, только кивнула. Ей вспомнился тот день, когда она рассказала ему о своей тюремной мечте: как ее камера превращается в оранжерею, полную цветов и влажной, сладко пахнущей земли. Сердце у нее защемило, когда она поняла, что чувство, которое она испытывает к Себастьяну, не просто благодарность, а любовь.

Это смутное чувство, порожденное нуждой и безнадежностью, со временем крепло, становясь все более просветленным по мере того, как набиралась сил сама Рэйчел. Она любила его тем больше, чем меньше нуждалась в нем, чтобы выжить. Чем же это кончится? Возможно, сам того не понимая, он помогал ей готовиться к тому дню, когда ей придется жить без него. Может быть… но нет, почему бы не насладиться счастьем, пока оно длится? Почему не воспользоваться возможностью, которую он предлагает ей раз за разом, не задумываясь о том, какие побуждения им движут? Почему не принять его дары с радостью и благодарностью? Почему бы и нет?

— Я уже влюблена в него, — ответила Рэйчел, сжав его лицо ладонями.

«Я влюблена в тебя», — подумала она при этом и торопливо поцеловала его в губы, чтобы он не успел прочесть опрометчивое признание в ее глазах.

— Храни тебя Бог, Себастьян. Надеюсь, ты найдешь способ как-то примириться со своей семьей.

— Этого не случится. Я мечтаю лишь об одном: поскорее вернуться к тебе.

В его поцелуе Рэйчел ощутила такое смешение страсти и нежности, что ее сердце едва не разорвалось. Она бросилась ему на шею, крепко прижимаясь к нему всем телом и ничего не стыдясь. Пока Себастьян ее обнимал, можно было делать вид, что его дом здесь, рядом с ней.

— Скажи еще раз, что тебе будет меня не хватать, — попросил он.

— Мне будет ужасно тебя не хватать. — Но при этом Рэйчел уже не думала о его предстоящем отъезде. Она заглядывала далеко вперед.

* * *