Достояние павших

– Но, – погрозил пальцем Дине Юайс. – Больше ему ничего не нужно. Мы можем отправляться в сторону Абисса пешком. Двести лиг, между прочим. И это вместе с подъемом к перевалу. А вы едва на ногах стоите.

– А они задержат этих? – показала Йора на отряд соладов, вставших с луками наизготовку в полулиге у окраинных скал. Отряд черных колдунов остановился в лиге от них.

– Не уверен, – признался Юайс.

– Вот, – сделал шаг вперед Бич и протянул Юайсу нож Тиса. – Это им должно понравиться. У них такие же.

– Подожди! – нахмурился Юайс. – Не хочешь ли ты сказать…

– А-а-а-а! – вдруг закричал сын вождя, снова сполз с лошади и бухнулся на колени. Остальные солады подали лошадей вперед и потянули с голов подбитые беличьим мехом шапки.

– Что они говорят? – постаралась перекричать поднятый северянами гвалт Пайсина.

– Галдят они, – поморщился Юайс, забирая у Бича нож и поднимая его высоко над головой. – Уж не знаю, как этот нож попал к Тису, видел я его у него на поясе, но, кажется, для них это едва ли не главная святыня. Это нож их главного шамана. Был вырезан одним из великих умельцев более тысячи лет назад. Причем, таких мастеров больше нет. Был украден в их святилище одним из нечестивых юнцов, который бежал в Ардану и пропал там. Тот солад проклят, его племя проклято, вырезано и забыто, потому что именно этим ножом совершались все жертвенные обряды у шаманских скал последнюю тысячу лет вплоть до утраты святыни!

– Что за обряды? – спросила Гаота.

– Людей они убивали, – объяснил Юайс. – Вырезали внутренности, всякие органы, в последнюю очередь – сердце. Чужеземцам, конечно. Говорят, это помогает в осенней охоте. Он спрашивает, откуда этот нож у нас? Они ищут его уже тридцать лет. Более двух десятков лучших воинов отправлялись за ним в Ардану, и никто не вернулся. Последний раз, говорят, его видели в страшном городе на острове, где демоны спят под камнями. Кто тот герой, что возвращает им их святыню? Что ему сказать?

– Скажите, что это мой дядя, – буркнул Бич. – Просто сам не мог приехать, ногу подвернул. Только договаривайтесь скорее, я его больше получаса не продержу. Надо же еще и убраться подальше от них. Сколько они дадут за него лошадей?

– Одну, – вздохнул Юайс. – Но я попробую еще поторговаться.

Торговля ни к чему не привела. Единственное, что удалось получить к коренастой и крепкой, хотя уже и немолодой лошади, так это скрипучую телегу на четырех колесах, которые Юайс, поминая всех известных и неизвестных демонов, тут же полез смазывать густым земляным маслом, которое тоже оказалось в его мешке. Зато уже погрузившись на эту телегу и засыпая, Гаота успела услышать сетования Пайсины, которая вместе с Юайсом шла рядом, что надо хотя бы продержаться до тэйского дозора, а до него еще десяток лиг, а эти самодовольные солады плохо знают, что такое колдуны Черного Круга. И уж если те решились идти через Долину Мертвых, то и сотня северян их не остановит.

– Меня пока больше беспокоит, что будут делать солады, когда обнаружат, что ножа у них опять нет, – заметил Юайс. – Сколько ты еще продержишься, Бич?

– Минут двадцать, – с натугой прошептал Бич, но тут подал голос и Джор, который молчал всё это время:

– Я помогу. Поддержу его. Часа на два-три меня хватит, а там уж и до дозора доберемся. Может, они налюбуются за это время на нож, завернут его да спрячут подальше.

– Знаешь, – покачал головой Юайс, похлопав по плечу Бича. – Я слышал историю твоих родителей, и знаю, что они погибли без вины. Но послушай доброго совета – никогда и никому из незнакомцев не раскрывай своих способностей. Да, пожалуй, и знакомцам не слишком доверяй. Не знаю уж как Черный Круг, а воры и мошенники любого королевства отдадут любые деньги, чтобы ты оказался их рабом.

– Это я уже давно понял, – вздохнул Бич и начал что-то рассказывать о своем цирковом прошлом, но Гаота уже не слышала ни слова.

Она проснулась от голода и от того, что телега никуда не ехала. Вокруг уже сгустилась тьма, хотя то ли от звездного неба, то ли от полной луны лица были вполне различимы, ржали лошади, доносилась тэйская речь, которую Гаота с раннего детства часто слышала на рынках в тех рядах, где продавались орехи, чуть в отдалении горели костры. Рядом с нею поддавал легкого храпака измученный Бич, Йора, Дина и Джор сидели в ряд на краю телеги и болтали ногами. Впрочем, делали это они без особого усердия.

– Проснулась! – обрадовалась Йора. – А это уже третий дозор. Первый был граничный, потом мытарский, а этот – дружинный. Мы на перевале. Чувствуешь, какой холод? Я от холода и проснулась. Тут все очень перепуганные и злые, но не на нас, а потому что в Диком лесу погибло два отряда тэйцев. Грозятся перебить всех имни. Но Юайс велел нам держать языки за зубами, поскольку мы все неразумные дети молодой пары крестьян, что едут с севера на юг, и Бич из нас самый неразумный. Хотя, про Бича он ничего не говорил, это вот Дина придумала.

– И чего мы ждем? – плеснула из фляжки на ладонь и протерла глаза Гаота. – Как наша лошадь?