Достать василиска! (СИ)

— А есть ли на ней еще «щекотун», проверим поцелуями, — многообещающе улыбнулась мне мавка.

— Силар — р-рин, — мне послышалось, или господин «зимняя стужа» умеет рычать? — Сними. Свою. Защиту, — делая паузы между словами, повторил василиск. — Или я взорву ее к чертовой бабушке и здесь начнется второй виток локального апокалипсис — с-са.

— К бабушке не надо, — ни капли не испугался его тона крылатый преподаватель. — Бабушки у чертей такие, что наши нынешние неприятности и правда пустяком покажутся, — сказал он, и все студенты, заметно напрягшиеся от слов Сигурда, расслабились и заулыбались. И что удивительно, уголок рта блондина тоже дернулся, кривя губы в чуть заметной, но все же улыбке.

— Силарин, ее надо осмотреть у нас. Это уже не первый случай и, думаю, не последний, — более дружелюбно произнес Сальдозар, обернувшись к сильфу.

— Надо так надо, — нарочито громко вздохнув, согласился тот. И, сделав всего два коротких пасса руками, лишил меня магического прикрытия.

— А мое мнение никого не интересует? — пробормотала, переводя взгляд с брюнета на блондина и обратно. На однокурсников я не смотрела, не до них как-то. — Я не хочу в лазарет! — заявила и начала подниматься с пола. Проклятие действительно больше не беспокоило. От липкой дряни, ползавшей по мне, остались лишь вызывающие нервный озноб воспоминания. Может, и правда всего лишь шутка для новичка была?

— Не хочешь? — «мило» улыбнулся мне чертов лекарь и тут же добил уверенным тоном: — А придется. И, чтоб его рыбрарии покусали, опять снял свои проклятые очки! Вот только я от взгляда серебристо — серых глаз не закаменела, как Каин. — Иди ко мне, Кати, — сказал мягко, словно ребенка уговаривал. — Ехтиндра лучший специалист по проклятиям во всей МАРиС и за ее пределами. Идем, — и протянул мне раскрытую ладонь, предлагая самой преодолеть разделявшие нас пару шагов.

Самой? К нему? Да ни за что!

Но вместо того чтобы остаться на месте, я, зачарованная его взором, двинулась вперед. Подошла, отдала свою дрожащую руку в плен его прохладных пальцев, а потом, продолжая неотрывно смотреть в лицо мужчины, прошептала так жарко, страстно, пылко… словно в любви призналась:

— Я вас… НЕНАВИЖУ, Сигурд Сальдозар!

— Ненавидь, Кати, — ответил он, наклонившись ко мне так, чтобы другие не слышали. — Только живой и здоровой будь… чтобы ненавидеть, — и, надев очки, подхватил меня на руки, после чего понес в мерцающее зарево открытого портала.

— А… а как же Каин? — с откровенной обидой в голосе спросил эльф.

— За ним сейчас придут с носилками, — не оборачиваясь, бросил лекарь. — Кости вправлять надо в подходящих условиях.

Я же, не в силах сопротивляться охватившим меня чувствам, обняла его за шею и спрятала лицо на мужском плече. Гад он, конечно. Самый гадский гад! Но… так приятно, когда этот гад тебя бережно прижимает к себе и шепчет в волосы, что все будет хорошо. Потому что он об этом позаботится.

Эллис

После обеденного перерыва, запомнившегося вредоносным заклинанием, я развлекалась за едой тем, что перебирала варианты не опасной, но обидной мести, а не шибко изобретательные одногруппники держались от меня на расстоянии. В столовой кучковались за отдельным столом, перешептываясь и поглядывая в мою сторону, в аудитории расселись по партам, предпочитая не занимать место по соседству со мной. Я не возражала. Даже втайне радовалась их поведению.

Бабушка права, нормально сходиться с людьми у меня не очень-то получалось. Виной тому были как сложный характер, так и привычка к уединению. Все-таки я не в городе выросла, а в дремучем лесу. Училась на дому, причем не только по магической, но и по школьной программе, изредка выбиралась за покупками и просто на цивилизацию поглазеть, а дружила с местным зверьем да с нечестью. Поэтому, когда родственница решила отправить меня поступать на старшую ступень школы магов и травников, я не сильно обрадовалась.

Но, не стану лукавить, новая жизнь мне понравилась. Интересные предметы, увлекательные практические занятия, вечеринки, устраиваемые ребятами, и походы с однокурсниками на ночное кладбище, чтобы погадать на суженого или суженую. А уж ловля таинственной «халявы» чего стоила! Вспоминать без слез (тех, которые от хохота) невозможно. Близких друзей в старой школе я, конечно, не завела, но приятелей было навалом. Жаль, что все они скромно отступили, когда Рэдгрувер потребовал не допускать меня до второго курса. И преподы, благоволившие мне весь год, тоже предали. А может, и хорошо, что все так вышло? Зато я узнала, какова цена их расположению.