Досадное недоразумение

Они обошли и объездили все окрестности Сент-Ива и Плимута. Взбирались на высокие холмы, карабкались по скалам, бродили по дикому морскому берегу в тех местах, куда не забредают туристы, а однажды даже отправились на рыбалку.

По вечерам они ужинали в каком-нибудь из ресторанчиков, танцевали, весело смеялись и разговаривали обо всем на свете.

Их неудержимо тянуло друг к другу, но они ограничивались рукопожатиями и дружескими поцелуями при прощании. Дэн замирал, когда она легко касалась его щеки губами, вдыхал запах ее кожи и старался растянуть это мгновение до бесконечности.

Ему нестерпимо хотелось сжать ее в объятиях, зарыться лицом в ее волосы, покрыть поцелуями лицо… Но он держал себя в руках, не хотел торопить Розмари. Он знал о том, что произошло между ней и Стивом, чувствовал ее недоверчивость и страх перед новыми отношениями и понимал, что ей нужно время.

А Розмари боялась того, что происходит у нее внутри, когда она касается Дэна. Никогда в жизни она не испытывала ничего подобного. Все ее предыдущие романы были скорее дружескими — теперь она это понимала. Она принимала за влюбленность и страсть простую симпатию.

А страсть — это то, что она испытывает сейчас. То, что сжигает ее изнутри, делает хрупкой и уязвимой. Отдаться страсти — это утратить защиту, утратить невозмутимость, которой она окружила себя, как забором.

Однажды они отправились на машине Дэна осматривать старые пещеры. Это были не те пещеры, о которых сообщали все рекламные проспекты турагентств. А что-то, по словам Дэна, совершенно уникальное и неизвестное широкой публике.

— Туда не водят экскурсии, — объяснял Дэн, — пещеры очень старые и заброшенные, и добираться до них неудобно: последние два-три километра нужно идти пешком, на машине не проехать.

— Так, значит, там не будет никого, кроме нас? — спросила Розмари.

— Иногда туда кто-нибудь забредает, но может случиться и так, что мы будем одни, — ответил Дэн.

— Там, наверное, страшно, — поежилась Розмари. — Темно, сыро и водятся какие-нибудь духи или привидения…

— Ты что, боишься? — поддразнил ее Дэн.

— Не то чтобы боюсь, но одна бы я туда ни за что не пошла. А с тобой не страшно.

Дэн состроил жуткую гримасу.

— Конечно. При виде меня все привидения разбегутся. Вместе с духами.

Розмари улыбнулась.

— Но мы не будем углубляться, — продолжал Дэн, — это опасно. В любой момент может что-нибудь обрушиться.

— Должна признаться, что у меня легкая форма клаустрофобии, — сказала Розмари. — В тесных помещениях мне очень неуютно. Но пещеры посмотреть все-таки интересно. А откуда ты про них знаешь?

— Мальчишками мы часто приплывали туда на лодке из Плимута. По морю это недалеко, но причалить на яхте практически невозможно, возле берега очень мелко.

— А родители, наверное, ничего не знали…

— Еще бы! Кто бы отпустил нас в такое опасное место. А нам было чем страшнее, тем интереснее. А один раз мы действительно видели там привидение.

— Правда? — Глаза Розмари округлились.

— Честно говоря, и сам не знаю, — признался Дэн. — Среди местных ходили слухи, что в пещере лет сто назад скрывался какой-то беглый каторжник. Якобы он там умер и теперь его дух является тем, кто тревожит его покой. Сначала он звенит своими кандалами, а потом появляется сам — огромный, лохматый, в белом балахоне…

— И вы его видели?

— Что-то там загремело, один из нас крикнул: «каторжник», и мы, не чуя под собой ног, помчались прочь от пещер. За несколько секунд взлетели вверх по очень крутой тропинке. Остановились не меньше, чем через километр. И каждый уверял, что видел лохматую фигуру, двигавшуюся на нас из темноты.

Розмари рассмеялась.

— Наверное, у каждого в детстве было свое привидение, увиденное под впечатлением страшных историй.

Дэн остановил машину, когда проселочная дорога, и так еле заметная среди заросших травой холмов, окончательно исчезла. Дальше нужно было идти пешком. Дэн взял рюкзак с запасами воды и бутербродами, Розмари пошла налегке.

Дэн достал из багажника бейсболку и натянул ей на голову.

— Это еще зачем? — возмутилась Розмари. Она не любила головных уборов и даже зимой редко носила шапку, только когда становилось уж совсем холодно.

— Затем, — безапелляционным тоном ответил Дэн. — Чтобы голову не напекло. Солнце сейчас коварное. Вроде бы его и не заметно, а потом раз — и солнечный удар.

— У меня никогда не было солнечных ударов, — заявила Розмари.

— Очень хорошо, — сказал Дэн. — И не будет.

— А чего это ты раскомандовался? — сердито спросила Розмари.

— А что? — Дэн оставался невозмутимым. — Я тут главный.

— Почему это?

— Потому что я старше, опытнее и знаю правила безопасности. Тебе что, никто не говорил, что нужно слушаться старших?

Улыбка Дэна была мягкой и располагающей, Розмари не хотелось больше спорить, тем более, что он был прав. Она помнила, какой обессилевшей чувствовала себя после долгой прогулки под ярким весенним солнцем с непокрытой головой.

Они шли сначала по пологим холмам, потом пересекли сосновую рощу и наконец начали спуск по тропинке, петляющей среди скал.