Дорогу осилит идущий

Эмили, путаясь в чрезмерно большой для нее одежде, присела на корточки рядом с невидимой стеной, осторожно протянула руку и тихо ойкнула, когда между пальцами внезапно проскользнула крошечная искра, но когда Ноа рванулся к девушке, та только отмахнулась:

— Это не больно, я от неожиданности. Подожди, не мешай.

Осторожно проведя ладонью по прозрачной преграде, юварка задумчиво закусила губу и робко протянула:

— Проверь, в тех кругах стены нет? Только смотри, если что, не застрянь там.

Если в остальных проплешинах и была преграда, то располагалась она внутри созданной неизвестным агрономом окружности, потому что Ноа смог подойти к самой границе. Заходить внутрь, впрочем, не стал.

— Идеи какие-нибудь есть?

— Если бы… Когда мы сюда только попали, я хоть что-то чувствовала, а сейчас опять ничего… Что там за нить?

Ноа повернулся за указующим перстом девушки.

От одной окружности к другой действительно протянулась ярко-алая нитка. Добравшись до соседней проплешины, нить обрывалась для того, чтобы продолжиться от противоположного края к следующему лысому участку.

— Проверим?

— А стоит?

Ноа пожал плечами:

— На растение это не похоже, значит, это зачем-то сделано. Может, привлечем внимание его создателей. Кем бы они ни были.

— Думаешь, мы не к нему домой попали? — мотнула головой в сторону эльфа Эмили.

— Свет его знает, — вздохнул юварка. — Хотя был бы это Караим, уже бы наверняка толпы эльфов набежали… — и мужчина, опасаясь, что еще немного, и он передумает, решительно шагнул вперед и потянул за ближайшую нить.

Первое время ничего не происходило — Ноа уже даже подумал, что он, стоя с этой ниткой в руке и озираясь по сторонам, похож на идиота, но всего несколько биений сердца, и что-то изменилось. Мужчина сперва и сам не понял, что происходит, но, видно, Рубеж действительно еще не был пройден до конца: Ноа вдруг почувствовал, как где-то вдалеке, то ли за границей той поляны, где они сейчас стояли, то ли на грани сознания послышался какой-то шум…

Ноа отступил к Эмили:

— Сюда кто-то идет.

Та осторожно встала:

— Я ничего не чувствую.

Короткая ухмылка:

— Значит, сейчас моя очередь.

Шум приближался. Еще несколько секунд, и он стал слышен по-настоящему, а не где-то на границе реальности и подсознания… Эмили испуганно спряталась за спину Ноа.

На поляну вышли трое мужчин. Трое эльфов.

У всех троих татуировки-трайблы плотно набитым узором покрывали обе руки, поднимаясь от запястий вверх и скрываясь под короткими рукавами легких маек. Скрывались для того, чтобы появиться из-под воротника, обхватив каким-то подобием ошейника шею, и подняться узкими полосками к вискам. Вооружены были тоже все трое: у одного блестел в руке длинный тесак, второй подкидывал на ладони метательный нож, а третий небрежно пробовал пальцем остроту мачете. Впрочем, то, что вся эта небрежность была напускной, разглядел даже неопытный в военном деле Ноа. Разглядел и на всякий случай отодвинул назад начавшую выглядывать из-за спины Эмили, прекрасно, впрочем, понимая, что в случае чего он не справится…

«Чего», впрочем, не наступило.

— Тьма! — коротко ругнулся один из эльфов, заметив скорчившегося на земле в позе эмбриона Элиаша. На миг вся троица замерла, а потом тот, что был с кинжалом, решительно шагнул вперед, мотнув головой в сторону замерших Ноа и Эмили и скомандовав своим напарникам: — Я — на скане, вы — на страже.

Словосочетание было совершенно непонятно для Ноа и Эмили, но эльфам, похоже, объяснений не требовалось.

Шагнув к неподвижному Элиашу, мужчина опустился на колени рядом с проплешиной, провел кончиками пальцев по алой нити и решительно разорвал ее клинком ножа, а уже через мгновение нить словно вросла ему под кожу на запястье…

Мужчина прикрыл глаза, будто размышляя о чем-то, а потом удовлетворенно кивнул:

— Все нормально. Они — с ним.

Его напарники как-то мгновенно расслабились: один засунул тесак за пояс, второй небрежно положил мачете на плечо:

— Что там с ним?

— И откуда мальчишка?

Ноа и Эмили пока в разговор не вмешивались, но чувствовали себя все равно неуютно.

— Тьма его знает, — рассеянно отозвался тот, что сейчас занимался алой нитью. — Я не могу подключиться к его операционке.

Мужчина с мачете удивленно заломил бровь:

— Гашпар, разве такое бывает?

— Как видишь, Бетинью, как видишь… — названный Гашпаром задумчиво закусил губу. — Исходя из того, что рекреационка закрылась, его баланс должен быть в пределах от восьми до семнадцати процентов.

— Но уже на десяти процентах начинается стазис…

— Что мы сейчас и имеем…

Кажется, эльфы совершенно не стеснялись присутствия чужаков, не задумываясь о том, что они могут узнать что-то важное или опасное. А может, покрытым татуировками мужчинам хватило короткой фразы «они — с ним». Хотя, откуда Гашпар это выяснил, еще тот вопрос. Как и то, почему они все так были в этом уверены.

Впрочем, мужчина, занимавшийся красной нитью, все еще был занят. Татуировки на висках переливались разными цветами, а ленточка, вросшая под кожу, пульсировала и мелко дрожала.

— Хреново… — мрачно обронил Гашпар через пару минут молчания.