Дорогой интриг

Жеребец всхрапнул, посмотрел на его сиятельство, но возвращать себе разум не спешил. Присев рядом, я протяжно вздохнула и подперла щеку кулаком.

– Тебе так понравилось, когда над тобой плачут? – спросила я. – Запомнилось, и теперь хочется снова почувствовать себя центром вселенной? Ну что мне еще сделать? Встать на голову или рвать на себе волосы? Но я ведь и без того тебя люблю. Ну погляди, какой ты красивый, какой статный, какой сильный. У тебя даже есть собственное украшение, чего тебе еще не хватает?! – не сдержавшись, выкрикнула я, но тут же пожалела об этом.

Аметист, вроде бы только приподнявший голову, вновь уронил ее и фыркнул. Я зарычала. Вскочив на ноги, я отошла в сторону, закинула руки за голову и в бессильной ярости топнула ногой. Простояв так некоторое время, я выдохнула и решительно вернулась к упрямцу. После опустилась на колени и обняла жеребца, провела ладонью по гриве, задев подвеску-накопитель, подаренный Аметисту магистром Элькосом, чтобы избежать магического вмешательства в будущем.

– Дорогой мой, – проворковала я. – Замечательный…

Не знаю, как быстро бы мне удалось удовлетворить Аметиста в его потребностях, но с другого конца дороги послышался стремительный топот копыт. Мы все вместе обернулись на звук, включая фигляра и порядочного коня его сиятельства. В нашу сторону мчался в галопе неизвестный всадник. Вскоре он приблизился к нашему сломленному деревцу, конь перемахнул его и поскакал дальше…

– Видишь, всякий может перепрыгнуть, – сказала я Аметисту. – И никто не станет умирать из-за этого.

Неожиданно послышалось лошадиное ржание, всадник слишком резко натянул поводья, и его скакун поднялся на дыбы. А спустя несколько мгновений неизвестный подъехал к нам и спешился.

– Добрый вечер, ваше сиятельство, ваша милость.

– Ваша светлость, – с достоинством кивнул дядюшка.

– Добрый вечер, – ответила я прохладно.

Это было самым неожиданным. Именно здесь, в стороне от обустроенных дорог, где бежала лишь узкая тропа, встретить герцога Ришема. Его светлость на миг задержал на мне взгляд, а после перевел его на графа.

– У вас что-то случилось? Пострадала лошадь?

И пока дядюшка объяснял произошедшее, я повернула голову в ту сторону, откуда появился герцог, пытаясь вспомнить, что там находится. Кажется, какая-то деревня. Но что было нужно его светлости в деревне? Приметил какую-нибудь селянку? В любом пиршестве хочется разнообразия…

– Стало быть, актерство, – услышала я и обернулась к герцогу. – Невероятный конь, но таким лучше любоваться издалека.

– Ваша светлость, – позвала я, и он с готовностью обернулся. – Что находится в той стороне?

– Несколько деревень и пшеничные поля, – ответил герцог.

Кивнув ему, я вернулась к Аметисту, но тот уже вновь лежал, ожидая продолжения.

– Ну, знаешь, с меня хватит, – отчеканила я, выпрямилась и отошла в сторону, чтобы вновь взять себя в руки.

Я никогда не была так близка к идее смены скакуна, как в эту минуту. Можно было бы выгородить самодура и обвинить Ришема, что это он помешал мне вразумить жеребца, прервав спектакль почти в его финале. Однако делать мне этого не хотелось, потому что было бы несправедливо. Да даже на Аметиста я злилась гораздо меньше, чем на себя саму. Единственная, кто была виновна в нынешнем представлении, – это я. Нельзя было позволять коню диктовать свои правила, но ведь с ним по-другому и не выходило. Кто же виновен, что он уродился таким необычным?..

Протяжно вздохнув, я обернулась и застыла, глядя на то, как его светлость занял мое место. Я даже затаила дыхание, ожидая, что человек, так исправно вызывавший мою неприязнь, сумеет поразить меня и найдет с Аметистом общий язык… Чуда не произошло. Жеребец приподнял голову, но вновь вернул ее на прежнее место, и герцог выпрямился. Он обернулся ко мне.

– Ваша милость, на мой взгляд, у вас есть два пути. Первый: вы продолжаете ублажать эгоиста и идете у него на поводу. Второй: оставляете его и уходите.

– Что?! – возмутилась я. – Да как вы можете такое говорить?

– Ему требуется внимание, и чтобы заполучить его, конь готов пускать в ход свои уловки, а вы подыгрываете ему, лелеете его самолюбие, и он продолжает брать над вами верх. Согласитесь, это не дело, – ответил Ришем, я была вынуждена кивнуть. – Но раз ему необходимо внимание, стало быть, он не любит одиночества. Давайте оставим его и посмотрим, что будет. Хотя бы ради эксперимента. – Я нахмурилась, не столько из-за предложения его светлости – это как раз показалось мне разумным, но заведомо предвзятое отношение мешало принять предложенную помощь. – Баронесса, вам хочется стоять перед вашим скакуном на коленях до вечера? Будете и дальше потакать его капризам? И это вы? Та девушка, которая может быть такой решительной и дерзкой?

Меня задело. Да! Задело! Он ведь был прав. Аметист действительно мог дурить еще долго, а я буду стоять на коленях и уговаривать его одуматься? И что дальше?! Мы дойдем до того, что я начну валяться в пыли, уговаривая коня сделать шаг, на глазах всего Двора? Решительно тряхнув головой, я устремилась прочь, объявив:

– Да, уходим.