Дороги, которые нас меняют (СИ)

Драко перевёл взгляд на медальон. Буква S притягивала его. Манила. Обещала нечто… могущественное. Тёмная аура этого украшения была невообразимо сильной. В родительской сокровищнице он видел множество древних предметов, но ни один из них не вселял такое чувство.

Он сунул медальон в карман и с ухмылкой обратился к пылающей ненавистью девушке:

— Ты совсем не умеешь врать, Грейнджер.

— Зато ты умеешь это делать идеально! Я убью тебя, Малфой.

— Но у тебя нет палочки. А даже если бы и была… Ты бы этого не сделала.

— Как ты можешь быть в этом уверен?

«Потому что когда-то у тебя была палочка и была возможность. И глаза горели точно так же. И ты меня не убила. Вместо этого ты…»

Драко потряс головой. Какая-то картина только что промелькнула в его голове. Картина, которой никак не могло быть. Наверное, он сходит с ума. Или уже сошёл.

— Почему вы всё ещё не уничтожили крестраж? Разве не в этом заключается главная работа твоего дружка Поттера?

— Не твоё дело!

Драко пристально всмотрелся в лицо Грейнджер и усмехнулся. Она не просто не успела — она не знала, как его уничтожить. Эти олухи не знали даже этого, но надеялись победить Тёмного лорда!

— Вы глупцы. Вам никогда не справится с ним. И знаешь, что самое смешное Грейнджер? Я знаю, что может разрушить крестраж. Но вам это уже никак не поможет. И ничто не поможет тебе.

— И тебе тоже ничто не поможет, Малфой.

— А разве мне нужна помощь?

Драко ушёл из подземелий с медальоном Слизерина. Следующие его действия были очевидны — отнести крестраж Тёмному лорду, получить свою награду, доказать свою безграничную преданность. Вот только была ли эта преданность такой уж безграничной? В его руках сейчас было мощное оружие.

Он не знал точное число крестражей. Не знал, сколько их в руках у Поттера. Конечно, этот медальон был не единственным. И может быть, пока не стоит ничего говорить. Подождать. Посмотреть, как лучше использовать имеющуюся у него информацию.

Драко прошёл мимо Долгопупса и заметил, как тот задёргался при его появлении и спрятал что-то за спину. Очередные жалкие попытки помочь Поттеру?

— Долгопупс? Давно не висел на цепях? Хочешь поскорее к своим родителям, в отделение для умалишённых?

Гриффиндорец отступил назад, комкая что-то за спиной. И направил на него свою палочку.

— Не смей упоминать о моих родителях, Малфой! Гарри победит и тебя, и Волан-де-морта!

Но Драко смотрел не на острие палочки. И даже не на ту руку, в которой было зажато что-то явно запрещённое. Он видел лишь красный воспалённый след содранной кожи на запястье.

«За твои слова и попытку нападения я могу тебя убить на этом самом месте, Долгопупс. Думаешь, твои обожаемые родители были бы рады этому? Твоя храбрость уже перешла границу, превращаясь в безумие. В совершенно бесполезное безумие.»

Драко повернулся спиной к палочке и начал подниматься по лестнице в башню, кинув лишь одно слово:

— Удачи.

«Удачи вам в этой проигранной войне, идиоты. И удачи мне, потому что я сам не знаю, какую войну веду сейчас. Может быть, я сражаюсь с самим собой.»

Он вошёл в свою комнату, и дыхание перехватило при виде Грейнджер на его кровати. Блядь, это же всего лишь Дафна! Дафна-Грейнджер. Пора уже привыкнуть видеть её здесь.

— Мне надо выпить ещё одну порцию… У тебя остались волосы?

Чёрт, он совершенно забыл о том, что должен был срезать прядь волос у Грейнджер! Слишком спешил убраться от неё, слишком увлёкся крестражем. Драко застонал при мысли о необходимости вернуться обратно.

— Ты как всегда вовремя, Дафна! Не могла промолчать? — он не удержался и пнул кровать. Легче не стало, только добавилась боль в ноге.

— Тебе так неприятно ходить к ней?

— Нет, блядь, я в восторге от этого! Подумай сама хоть раз в жизни.

— Она тебе больше не нравится?

«Что значит, больше не нравится? Что за бред ты несёшь, Гринграсс? Поехала кукушкой вместе со мной? Видимо, не Долгопупсу, а нам выделят скоро место в Мунго на соседних койках.»

Драко впился в губы Дафны-Грейнджер требовательным поцелуем. Пусть она даст ему облегчение, пусть избавит от всех этих мыслей, которые мешали ему думать здраво.

Но он уже знал — это не поможет. Дафна при всём желании не могла ему дать то, чего у неё никогда не было.

***

Он вернулся слишком быстро. Захотел узнать что-то ещё о крестражах? Посмотреть на её лицо теперь, когда она окончательно сломлена?

В руке Малфоя блеснул нож. Он пришёл, чтобы убить её? Наверное, так будет лучше всего. Никакого долгого ожидания. Никаких пустых надежд.

— Нож? Так по-маггловски, Малфой? Моя кровь может попасть на твою безупречно чистую рубашку. Её потом будет не так просто отстирать.

— Рубашку можно выкинуть.

— Но вот твои руки всегда будут в этой крови.

Малфой склонил голову влево, усмехаясь. Такой знакомый для неё жест. Но вот усмешка была горькой и безрадостной.

— Я пришёл не для того, чтобы убить тебя, Грейнджер. Мне нужны только твои волосы.

Гермиона сразу всё поняла и прошептала:

— Оборотное зелье…

— Да. Оборотное зелье. А теперь подойди ко мне.

— А если я не хочу подходить?

— Значит, я тебя заставлю. Но если ты не будешь сопротивляться, будет не так больно.