Дорога в жизнь

– Вот и спасибо! А тут будут полки, мы сами сделаем. И поставим книги – ваши и еще свои, у нас тоже есть…

Про книжные полки Петька выдумал на ходу – у нас об этом еще разговора не было.

– А стенгазета у вас где? Не выпускаете? – спросила Таня.

– Погоди, Воробьева, – опять сдержал ее Гриша. – Давайте-ка, в самом деле, поупражняемся. Где у вас мячи? Ну-ка, я попробую… Р-раз! Два! Смотрите, не так это просто! А ну ты, Смирнов. Так! У тебя ловчее выходит. А ты, Таня?

– Я попробую, – хмурясь, сказала неугомонная Таня. – Но я все равно не понимаю, почему у них нет…

– Таня, не задерживай, всем хочется попробовать.

Искусством метания мячей Таня владела много хуже, чем ораторским, и, попав в рот мишени только один раз из пяти, стала смотреть вокруг еще более строго и критически.

Тем временем Петька, весь красный и взъерошенный, выскочил снова во двор.

– Колышкин! – услышал я за окном его голос. – Колышкин, иди скорей! Покажи им, покажи, как надо кидать! Да скорей ты!

Он терпеть не мог Колышкина и никогда к нему не обращался. Но тут дело было слишком серьезное.

Со своим обычным отсутствующим, сонным видом Колышкин вошел в клуб, протолкался вперед, подождал, пока Таня с прежним сомнительным успехом израсходовала оставшиеся ей мячи, потом взял ящик в левую руку и, не сильно, но точно взмахивая правой, почти не глядя, стал безошибочно кидать мяч за мячом прямо в разинутый рот буржуя.

– Вот, вот как кидают! – подпрыгивая и размахивая руками, кричал Петька. – Ух ты! Еще раз! Давай, Колыш, давай!

– А скажите… – начала было Таня.

Но тут кто-то, как и Петька, одержимый идеей показать себя гостям, крикнул:

– Давайте в баскетбол! Мы против вас!

Тотчас Петька, Павлуша и еще кто-то из маленьких помчались созывать старших – те разбирали в мастерской вновь привезенное богатство. Кто-то кричал:

– С новыми корзинками?

– Да когда же их приколачивать! Давай пока со старыми!

– Может быть, лучше, чтоб команды были смешанные? – негромко предложил Гриша, оглядываясь на меня.

– Пускай сами разбираются, – посоветовал Алексей Саввич. – Такое сражение дружбе на пользу.

Ленинградцы собрались в кружок и шепотом спорили.

– Он у себя в школе лучше всех, – послышалось оттуда.

– Ладно, ладно! А еще кто?..

У нас особой бескетбольной команды не было, но все сильнейшие игроки были известны наперечет: Жуков, Сергей Стеклов, Подсолнушкин и… «Эх, если б Король был, если б Король!»

В команде ленинградцев оказались две девочки – Таня и еще одна, худенькая, но ловкая и крепкая. Большого опасения она, впрочем, не внушала – очень уж хрупка на вид, да и ростом маленькая.

– Девчонки у них, – шепнул над моим ухом Суржик. – Зададим!

– Кто же у нас пятый? Семен Афанасьевич, может, вы?

– Нет, нет! Разве Гриша за нас играет? Что вы! – возмутилась Таня.

– Репин! Вот кто пятый! – сказал Жуков.

Я обернулся и встретился глазами с Андреем. Мне ни разу не случалось видеть, чтобы он играл в баскетбол, и я даже не подозревал, что он умеет. Но, видно, Саня знал больше моего. Сейчас Репин смотрел на меня с тем замкнутым, оскорбленным выражением, какое он сохранял на лице все последние дни.

– Ты играешь?

Он шевельнул бровями.

– Могу, – ответил он помедлив.

– Ну, давайте, давайте скорее, – вмешался Гриша. – Я буду судить. Найдется у вас свисток?

Поначалу мы играли сильнее. У нас было одно серьезное преимущество: наши игроки знали друг друга, наизусть знали сильные и слабые стороны каждого. Гости были из разных школ и играли вместе впервые. Кроме того, мальчики не принимали в расчет ни Таню, ни другую, худенькую. Надо было быстро передавать мяч, а они искали глазами друг друга, предпочитая терять время, лишь бы не кинуть девочке.

– Несправедливо! – кричала Таня. – Гриша, ты смотри, что же они делают!

Худенькая молчала и только неотрывно следила за мячом, плотно сжав губы. Лицо ее с выпуклым, упрямым лбом было спокойно и внимательно. Но вот она гибко повернулась, перехватила мяч и, хлопая его ладонью оземь и снова ловя, побежала к нашему щиту. Сбоку вынырнул Подсолнушкин, поймал было мяч, но только на секунду: девочка забежала вперед, снова перехватила мяч, с неожиданной силой подбросила, и он, описав высокую дугу, точно притянутый невидимой нитью, окунулся в нашу сетку. Первый гол!

– Ай да она! – крикнули сразу несколько голосов, громче всех – Петька.

Мы даже не в силах были огорчаться – так хорошо, так ловко сыграла эта девочка.

– Вот что значит недооценить противника! – весело и многозначительно произнес Гриша, поглядывая на нас.

Игра продолжалась. Второй гол забил нам белобрысый мальчуган, которого я заметил в столовой по отличному аппетиту. Плотный, почти толстый, белые брови и ресницы, блеклой голубизны глаза… Казалось, он должен быть сонным, вялым, неповоротливым, вроде нашего Суржика, – а вот поди ж ты…