Дорога мстителя

Саша поморщился. В отличие от Богодула, лейтенант был почти человеком, ничего плохого от него Александр не видел до этого самого случая с пленницей. Но всё равно. Зазнайка, жмот и эгоист. А ещё их упрекал, обвинял в безнравственности. Впрочем, такие обычно и учат. Злорадства не было. Смерть всех уравнивала, и надо ещё убедиться, что сам от неё ушёл.

Дальше пошли молча.

Саша помнил эти места. Он как-то пытался пройти тут пешком, со стороны города. Поверху, по надземной дороге. Если затащить туда машину, можно даже проехать… пару километров. Асфальт или бетон, уложенный на шоссе почти шестьдесят лет назад, был до сих пор гладким. На этом городе древние власти страны не экономили, как и на Москве, и многоуровневая развязка даже сейчас выглядела футуристично и грандиозно. Тут уже были не просто восьмёрки, а сложные петли. Значит, до Питера уже недалеко.

Фонари, похожие на шеи диплодоков, когда-то освещали эти сухопутные мосты даже ночью.

Вся обращённая к побережью сторона во многих местах обвалилась в момент Удара, вместе с машинами, которые находились на этом «мосту». Но ещё хуже пришлось тем, кто был внизу, когда сверху падали тяжёлые конструкции – балки, плиты, опоры, погребая под собой автомобили и людей. Кого-то из водителей и пассажиров расплющило сразу, а кто-то долго и мучительно умирал под завалами.

Среди этих топей ориентиром оставалась только сама эстакада, в тени которой они старались держаться. Без неё они бы, конечно, не заблудились, но могли потерять время. Саша уже немного очухался, поэтому вёл себя, как ни в чём не бывало. Он не имел ничего против людей, которые сейчас шли рядом. Эти более нормальные, чем те, кого он… покарал. Да и идти до Острова всё равно лучше не одному. А о том, что он сделал, не узнает ни одна живая душа. Спасибо оборвышам.

– Так нас отправили на убой? – задал он давно вертевшийся на языке вопрос. – Да?

Венесуэлец, хоть и не старше по званию, был куда более коммуникабельным. А значит, и осведомлённым. Секреты в отряде хранились плохо.

– Нет же, – помотал головой Чёрный.

– Говори по чесноку, тут все свои. Чего уж сейчас скрывать?

– О’кей. Это была специальная операция. Цель данного балета заключалась в том, чтобы оборвыши получили рации. Те в нужный момент должны были взорваться и ликвидировать их лидеров. Карательный рейд – просто прикрытие. Понятно, мы собирались пошуметь, договорное племя должно было на нас понарошку напасть. А мы – драпать без потерь, оставив на месте трофеи.

– Ничего себе многоходовочка.

(Но что-то во время этих «ходов очка» пошло не так.)

– Да уж. Никто не думал, что там будет не договорное племя, а целая дивизия, и такая злая. Я столько вооружённых оборвышей сразу никогда не видел.

Погони вроде не было, но бойцы всё равно спешили. Шли быстро, почти бегом, выдирая ноги из болотной грязи. Время от времени то один, то другой проваливался по колено, освобождался обычно без посторонней помощи. И только один раз Альберт неудачно наступил в жижу так, что провалился по пояс, и сам бы не выбрался. А ведь рядом с эстакадой почва была наиболее твёрдой.

Но вот болота кончились, появились признаки того, что близко большой город. На дороге стало больше машин.

– Такая удача бывает раз в жизни, – сказал Альберт.

Младший только хмыкнул.

Он думал про чудесные совпадения и про то, что по законам жанра в отряде должна иметься «крыса» – тот, на кого бы никогда не подумали. Уж слишком хорошо оборвыши осведомлены. Рубаха-парень и весельчак, добряк, который всегда делился с товарищами и советом, и куском хлеба, подходил идеально.

Ну ведь не сволочь-Богодул же? И не сам он, Молчун. Хотя кто-то вполне мог именно на него подумать.

Именно предатель имел самые большие шансы выйти сухим из воды и дойти благополучно до Питера. Чтобы и там продолжить работу.

Чёртова паранойя. Что же сделал Остров с его мозгами за эти годы? Хотя началось это скольжение ещё шесть лет назад. Далеко отсюда. В Сибири. И Саша хорошо помнил, кто в этом виноват.

Глава 8 Судьба города Питера

Остатки разрушенной ЗСД привели их к Приморскому району.

То, что они вступают на территорию гигантского города, стало ясно, когда по левую руку поднялись высокие новостройки, а по правую далеко за леском появился обломанный палец Лахта-центра. Вот это настоящий небоскрёб. Даже сейчас – огромный, просто вавилонская башня. Из глубин памяти всплыло, что по-английски такие звались «скайскрепер». Но мало осталось зданий, которые до сих пор царапали макушками небеса.

Где-то к западу от Лахта-центра раскинулось Ольгино. Одним из ориентиров был древний парусный корабль, чуть ли не Петра Первого, который гнил, выброшенный на берег. На Ольгино с севера шла дорога от Сестрорецка, который, скорее всего, был уже под оборвышами.

Ловкий, как матрос парусного флота, венесуэлец забрался на эстакаду и через минуту уже спустился, разведав обстановку. Бинокль ему был не нужен. Неприученный читать книжки или сидеть за монитором, зрение он имел орлиное.