Дорога к «Черным идолам»

Рука свисала плетью, а кровь все лилась, пропитывая гимнастерку. Они вышли на дорогу из укрытия. Не торопились. Они видели, что шофер ранен, и не спешили закончить дело. Хотели действовать наверняка.

Лисков держал ружье за ствол, как дубину, треух был залихватски сбит на лоб, а Эмик прятал в ладони нож и подбирался, укрываясь за своим дружком. Он шел пружинисто, по-звериному, чуть пригнувшись, готовый напасть исподтишка.

Все трое оказались на ярко освещенной фарами каменистой площадке. Кровь по каплям стекала с гимнастерки Ивана на дорогу. Лисков стал осторожно заходить за спину шоферу, отводя ружье для замаха. Бледное лицо Эмика казалось спокойным. Шеф не торопился. Игра была сыграна, развязка не вызывала сомнений. Что мог сделать этот верзила одной рукой против двоих?

«Ну, быстрее, быстрее», — звал их Иван. Он нарочно не взял с собой ни заводной рукояти, ни гаечного ключа, чтобы бандиты не предпринимали мер предосторожности и «раскрылись», как раскрываются на ринге боксеры, недооценив усталого противника. «Быстрее, кровь течет, и силы на исходе». Он повернулся лицом к Лискову, чтобы не дать бандиту зайти с тыла.

Эмик решил, что пришла пора действовать.

— Иди, — подтолкнул от дружка.

Шеф хотел, чтобы подручный первым начал схватку и отвлек шофера. Удар в спину — самый лучший удар, так считал шеф. Тонкий, как стилет, остро отточенный нож он скрывал в ладони, так что лишь стальной кончик, как жало, выглядывал из пальцев. Хорь знал, как надо держать нож.

Посмотрим, что ты скажешь теперь, шофер.

— Иди, ну!

Лисков шагнул и замахнулся ружьем. Иван пригнулся, казалось забыв об Эмике. Шеф прыгнул, отводя назад нож. Он прыгнул, уже не раздумывая: накопившаяся за время долгого поединка ненависть бросила его вперед.

Это была последняя ошибка, совершенная Эмиком. Он ничего не знал о боксерских навыках шофера и об ударе, оцененном тренером в четыреста килограммов.

Тренер так и не увидел этого удара на ринге, в спортивном бою: Иван бил вполсилы, без ярости.

Но здесь он ударил по-настоящему. Стремительно развернулся, ускользнув от Лискова, который опустил приклад в пустоту, и кулак его вылетел навстречу Эмику со скоростью пушечного ядра.

Шеф успел подумать о том, что немножко поспешил. В следующую долю секунды ему показалось, что он столкнулся с электричкой. Эмик описал дугу и рухнул на камни спиной и затылком. Он лежал неподвижно. Лицо его стало плоским и неузнаваемым.

Шофер обернулся к Лискову. Тот взвизгнул. Оказавшись без главаря, Тихий Веня вмиг растерял остатки храбрости. Он бросил ружье и юркнул в лес. Долго еще трещал валежник.

Шатаясь, Иван подошел к кабине. Только сейчас он ощутил, что ночь была морозной и холод проникает сквозь легкую гимнастерку. Левый рукав весь намок и стал красным, боль все усиливалась.

— Стяни-ка мне руку, — сказал он Нине.

Она дрожащими пальцами стянула руку ремешком у самого плеча.

— Сильнее, сильнее, — сказал Иван.

Он все боялся, что она расплачется, — такое было у нее лицо.

— Еще сильнее. Вот так. Ну, видишь, кровь уже не идет.

Потом они кое-как подняли Эмика и, как мешок, уложили в кузов машины. Глаза у шефа сошлись к переносице от сотрясения.

— Он не убежит? — спросила Нина.

— Нет.

Иван старался думать только о том, как доведет машину. Придется удерживать руль грудью, когда переключаешь скорости, авось получится; впереди его ожидает спуск; стоит только добраться до Большого Гольца: там, от «Черных идолов», все вниз и вниз, к поселку.

Скорее к шахте, к погибающим старателям.

Он завел мотор и, держа руль правой рукой, отпустил сцепление. Он доедет, он просто не может не доехать после всего, что испытал в этом рейсе…

Под «Черными идолами»

Дотемна Сомочкин провозился с поломанным шасси. Глухая таежная ночь обступила самолет. Пилот сделал еще одну попытку связаться по рации с аэродромом, но оттуда не ответили. Горы преграждали путь радиоволнам.

Зато Сомочкин слышал друзей. Его искали… На аэродроме готовились к вылету поисковые самолеты. Пилоты ждали рассвета. С соседнего аэродрома должны были вылететь геликоптеры. Санитарная машина уже выехала с автобазы по направлению к Шалому Ключу.

Ему оставалось ждать. Сомочкин вышел из кабины «Яка» и разжег костер. Ослепительно белая луна поднялась из-за горной цепи и залила холодным светом долину.

Пилот подбрасывал в огонь сучья и думал о шофере. Удастся ли Ивану добраться до поселка? Ночная тайга сурова и враждебна человеку.

Сомочкин посмотрел на белые гольцы, которые закрывали поселок. Где-то там, по бесчисленным виткам серпантина, блуждал сейчас грузовик Ивана Сажи. Гул мотора растворился в ночной тишине. Казалось, на многие сотни километров вокруг нет ни человека, ни жилья. Одни лишь немые, холодные горы.

Но вот со стороны гольцов донесся слабый звук выстрела. Казалось, кто-то щелкнул пальцем по жестяному листу.

Пилот прислушался. Кому-то из таежных охотников, видать, не спится в ночи.