Допущение

На эксперимент были отпущены большие деньги. Сектор Иванова переименовали в КБ по тематике «Заслон», которое вскоре отпочковалось от филиала ВНИИ. Из Москвы теперь в Околорыбинск частенько наведывался академик С., курирующий новоиспеченное КБ. Иван к этому времени защитил докторскую. Собственно, защита была формальной, никуда даже не пришлось ехать, академик С. привез все бумаги с собой. Работа шла до того успешно, что С. временно переселился в Околорыбинск. Видно было, что работа в молодом жизнерадостном коллективе очень ему по душе. С Ивановым и Бенцем он исколесил живописные окрестности в поисках места для полигона. Остановились на районе Старицы, неподалеку от того берега, где «Бобик» сражался с контрагентом. Здесь еще остались следы сражения, и академик С. только головой качал да все поглядывал на «Бобика».

— Он и не это умеет, — сказал Иван.

— Что же еще?

— Например, может отыскать неисправность в подземной магистрали. Или, скажем, раковины, микротрещины в любой конструкции. Может заниматься сваркой в вакууме. Верно, Боб?

— Так точно — преданно рявкнул «Бобик». — Я на все руки. И на все ноги.

— Боб у нас от скромности не помрет, — Иван похлопал установку по могучему «плечу»…

В начальники полигона Иван определил педантичного военрука. Федор Георгиевич ломался недолго и сразу принялся за дело. Для начала он составил перечень оборудования, необходимого для строительных работ, и каждое утро наседал на Иванова, а затем, получив его визы, жал на соответствующие инстанции, пока не выбил все, что запланировал — от амбарного замка до роторного канавокопателя…

Как-то субботним вечером к Ивановым на огонек заглянул Миша Бенц. Он был загадочен, и по суровому его лицу блуждала застенчивая улыбка.

— Ты проходи, Миша, — сказала Наташа, заинтригованная его видом. — И перестань вытирать ноги. Ты уж час их вытираешь.

— Да где же час-то? — не согласился Бенц. — Пара минут, как зашел. Я ведь не один.

— Ого, — удивился Иван. — Старая гвардия меняет принципы. Кто божился, что еще не родилась та самая? Ладно, ладно, знакомь.

Бенц исчез и тут же вернулся. Со Светланой.

— Вот, — сказала девушка. — Здравствуйте. Миша говорит: зайдем да зайдем.

Наташа кинула быстрый взгляд на мужа, потом на Светлану. Та смотрела на что-то за ее спиной, и лицо у нее вытягивалось, а в синих глазах наливался испуг.

Там, в дверном проеме, стоял Эрэф.

— Это мой отец — представил Иван.

— Здравствуйте, молодые люди, — скрипучим голосом произнес Эрэф и удалился в свою комнату.

Светлана вдруг очень заторопилась, Бенц приглушенно сказал: "Да неудобно так сразу".

— В чем дело? — спросила Наташа. — Что за спешка?

— Мы пойдем, — Бенц явно ничего не понимал. "Значит, Светка пока молчит о своей профессии, — подумал Иван. — Ничего, это до поры до времени".

— Ната, я немного провожу ребят.

Наташа кивнула. На улице Иван попросил:

— Миша, ты покури пока, у меня к Светлане маленький вопрос. Только не хватайся за кинжал, нет причин.

— Тебя оглоблей не свалишь, — сварливо буркнул Бенц, но отстал.

— В общем, так. Эрэф — мой отец, — сказал Иван. — Это аксиома, и надо с ней смириться. Характер у него препаршивый, но он сейчас не опасен. Думаю, без поддержки он даже безвреден. Мы постараемся поберечь его от прошлых связей.

— Нужна моя помощь? — спросила Светлана.

— Дело, конечно, деликатное, — промямлил Иван. — Придется изолировать всю агентуру.

— Нет надобности. На Кольце переворот.

— Ах, вот даже как… Кто же у власти?

— По крайней мере, не военные, — она вдруг фыркнула. — Ученые. Ваши коллеги. Представляю, что они там натворят.

— Ну, хуже не будет, положим.

— Надоело мне все это до смерти, — сказала Светлана. — Я все-таки баба. Я Мишку люблю.

— Рад за Мишку.

— Спасибо, — сказала она тихо, потом подняла на него блеснувшие глаза. Наших осталось совсем мало. Основная часть вернулась на Кольцо, а остальным тоже надоела эта игра. Хочется жить по-человечески…

Когда Иван привез Наташу из роддома, Эрэф долго рассматривал сонное, безмятежное лицо внука, который таращился серенькими глазенками в потолок, потом признался:

— Второй раз в жизни вижу младенца. Первым был ты, Иван. Такой же кроха, пустенький взгляд, а гляди ж ты — каков вырос. Даже не верится, что из этого шалопутика получится человек.

— Получится, — сказала Наташа. — Еще как получится. Мы тоже не лыком шиты.

— Удивительно, — сказал Эрэф.