Допросы сионских мудрецов

Лицемерный и коварный нарком Лев Троцкий назвал проведенную Алексеем Щастным операцию «искусной и энергичной», но в душе он никак не мог забыть и простить того, кто столь чувствительно его «наказал». Выждав, когда волна восхищения Ледовым походом несколько улеглась, он приступил к действию. Придравшись к тому, что контр-адмиралом не были немедленно уволены с флота двое моряков, заподозренных в контрреволюционной деятельности, — мелкий проступок по тем временам, — Лев Троцкий 27 мая 1918 года вызвал его в наркомат на заседание коллегии. Заранее заручившись поддержкой ВЦИК, Лев Троцкий прямо в своем кабинете арестовал контр-адмирала и передал его в руки немедленно созданного Революционного трибунала. На заседании трибунала нарком одновременно выступал и свидетелем, и обвинителем. А в результате русский офицер был обвинен не только в подготовке контрреволюционного переворота, государственной измене, но и в связях с германским генеральным штабом. Спустя пару десятилетий находящийся в изгнании Лев Троцкий начнет обвинять Иосифа Сталина в том, что тот заставлял подследственных сознаваться в сотрудничестве с иностранными спецслужбами. Смертная казнь в Советской России в 1918 году была отменена, однако контр-адмиралу Алексею Щастному был вынесен смертный приговор… Его расстреляли на рассвете 22 июня 1918 года— во дворе бывшего Александровского юнкерского училища, а имя его предано забвению до 1995 года, когда бывший контр-адмирал Балтийского моря был полностью реабилитирован[170].

Это не единственный случай внесудебной расправы Льва Троцкого над военнослужащими Красной Армии. Однажды он жестко расправился с личным составом полка, который без приказа покинул линию обороны. Сначала расстреляли командующего, а потом перед строем каждого десятого красноармейца[171].

А вот цитата одного из его докладов Якову Свердлову с Воронежского фронта:

«Полевые трибуналы приступили к работе. Произведены первые расстрелы дезертиров. Объявлен приказ, возлагающий ответственность за укрывательство дезертиров на совдепы, комбеды и домохозяев. Первые расстрелы уже произвели впечатление. Необходима дальнейшая посылка твердых работников»[172].

Где-то уже встречались подобные приказы. Если заменить слово «дезертир» на слово «еврей», «комиссар» или «военнопленный», то… автор воздерживается от дальнейших комментариев. В уже упоминавшемся приказе Иосифа Сталина «Ни шагу назад» ничего не говорится об ответственности местных властей за укрывательство дезертиров.

Поезд Льва Троцкого

Одна из легенд Гражданской войны связана с этим бронепоездом. В нем он прожил два с половиной года, мотаясь с фронта на фронт. В нем было все для многомесячной автономной и комфортной работы народного комиссара по военным и морским делам. Вопреки распространенному мнению, Лев Троцкий никогда не был военачальником, да и не лез он в эту сферу, а играл роль комиссара. Фактически, говоря современным языком, он выполнял роль «антикризисного управляющего». Появлялся там, где возникали серьезные проблемы, своей властью снимал с других участков фронта дивизии и корпуса, расстреливал командиров и комиссаров, на их место назначал новых— для этого среди пассажиров поезда были политработники и «военспецы», — а затем ехал дальше. А в качестве бонуса награждал красноармейцев (об этом мы расскажем ниже), выступал на митингах и раздавал свежий номер отпечатанной в типографии поезда газеты «В пути». Выполнив необходимый набор процедур, он ехал дальше.

Свидетели потом еще долго вспоминали не только тяжелый эшелон, который тащили два или три паровоза, но и персонал поезда, одетый в «фирменную» кожаную униформу. На рукаве у каждого из охранников и сотрудников поезда красовался металлический знак с надписью «Предреввоеносовета Л. Троцкого». Двусмысленная надпись, если вдуматься. Словно крепостные крестьяне, принадлежащие помещику. Это так, небольшая ремарка автора. Добавим к этому, что нарукавные знаки были номерными (их изготовляли на Монетном дворе в Москве) и выдавались под расписку[173].

Балалайка революции

А еще он был великолепным оратором. Лев Троцкий, как грубо, но точно выразился другой прославленный деятель Красной Армии Семен Михайлович Буденный, играл роль граммофона с революционными песнями, который перед боем заводили солдатам для большего воодушевления.