Донор

Костя почувствовал, как кто-то взобрался на его ноги и сделал несколько небольших шагов к животу. Он еще не видел, кто это, но по весу это было тяжелее насекомого. Костя очень надеялся, что это была не крыса. Кто угодно, только не крыса. Лапки засеменили по ногам Кости, будто спеша показаться. Когда предательски звякнули бубенцы, Костя понял, кого увидит. Неваляшка остановилась на груди, красное пузо куклы было в нескольких сантиметрах от лица Кости. Жар он почувствовал не сразу. Сначала он увидел слезы. Игрушка плакала? Только потом, когда пластик набух каплей и сполз по круглому пузу, Костя понял, что неваляшка плавится. Он попытался шевельнуться и скинуть тварь. Ему даже удалось выгнуться и пошатнуть куклу. Она переступила с ноги на ногу, удерживая равновесие, а в следующий момент просто бросилась вперед. Словно горячий маслянистый блин, плавящийся пластик облепил лицо Кости. Он даже вскрикнуть не успел. Даже ни один бубенчик не звякнул. Все произошло в абсолютной тишине.

* * *

Мертвецы выходили. Они стояли и теперь за спиной сестер и ворожеи. Почти во всех узнавались цыгане. Наташа вслушивалась в слова, произносимые старухой. Судя по происходящему, ворожея не выгоняла зло, а, наоборот, призывала. Каждый, вышедший из пролома в терриконе, как казалось Наташе, ненавидел их. Но их что-то сдерживало. Возможно, даже после смерти ими руководил Баро.

Он вышел последним. Не старый и не молодой, казалось, что он и не умирал вовсе. Статный мужчина, борода с проседью, тяжелый взгляд. Наташа сразу поняла, что именно он и есть тот самый Баро. Мужчина подошел к ворожее и, развернувшись лицом к террикону, в унисон со старухой начал произносить молитву. Ветер усилился, от горы теперь отлетали не маленькие камушки, а камни с мужской кулак величиной. Устоять на ногах становилось все сложнее. Наташа обняла Олесю. Огромный ком упал у их ног и рассыпался на мелкие куски. По поверхности террикона вверх поползли трещины. Казалось, что гору сейчас разорвет от напряжения. Что-то огромное и неимоверно сильное притаилось внутри. Наташа даже ожидала, что сейчас перед ними встанет восьмирукий синелицый исполин. Он просто смахнет с себя угольную отработку и шагнет к ним. Но вышел тот, кого они не ожидали здесь увидеть. Наташа крепче сжала плечи сестры.

Костя все еще был со связанными за спиной руками, но это его, казалось, не смущало. Его даже не тревожило, что он в одночасье оказался вне дома. Он знал, куда вышел, и это по-настоящему пугало. Молитва из уст ворожеи и Баро не прекращалась ни на секунду. Костя хищно оскалился, и в следующий момент его голова опасно запрокинулась назад. Наташа даже расслышала хруст сломанных позвонков. Ветер все еще был сильным, но комья с террикона больше не падали к ногам. Даже свиста и завывания больше не слышалось. Только цыганская молитва.

Тело со сломанной шеей начало расти, а вместо сломанной, на шее появлялась новая голова. Теперь это был свекор, но через несколько секунд шея хрустнула и голова старика завалилась назад. Тело снова начало рост, и новая голова появилась практически тут же. Теперь это была Фарида. Наташа уже догадалась, что тварь показывает им все свои жертвы. Но, когда появилась голова Ильи, а потом и свекрови, Наташа едва не упала на колени. Олеся вовремя поддержала ее. Головы появлялись вновь и вновь. Те, что заваливались за спину, теперь висели вокруг могучей шеи исполина, словно зловещие бусы. Две головы, словно насмехаясь над чувствами Наташи, располагались по центру и лицами к ней. Костя и Илюша смотрели на Наташу, моля о помощи.

* * *

Теперь перед ними действительно было божество. Черный огромный живот, синяя шея, увешанная бусами из человеческих голов, восемь огромных рук, держащих разное оружие. Заунывная молитва из уст цыган теперь не походила на спасительную. Бог мог сейчас подавить их, как тараканов. Мог, но что-то его сдерживало. Стрелы молний взрезали черную гладь неба над терриконом. Ветер вновь срывался, грозя перерасти в бурю. О победе людей над Древним теперь не намекало ничего.

Мертвецы, окружавшие живых, потянулись к великану. Только теперь они не были похожи на людей, на мертвых людей. Теперь от людского в них не осталось ничего. Кто-то походил на змею, кто-то на насекомое, но в одном у них не было отличия — они хотели объединиться со своим языческим богом. Они заползали по ногам-столбам и скрывались в немногочисленных одеждах исполина. Наташа была уверена, что голова каждого из мертвецов в результате окажется бусиной в украшении божества.