Дон Жуан, или Жизнь Байрона

Решили, что дорога займет два дня, но жених пользовался всякими предлогами, чтобы протянуть время. Проезжая мимо Сикс-Майл-Боттома, он решил остановиться на день у Августы, и так как ему хотелось остаться с ней наедине, то послал Хобхауза в Ньюмаркет. Он провел первый день рождества с сестрой и отсюда написал последнее письмо в Сихэм. «Итак, я доехал до сей стоянки в моем путешествии и разгорячен, как только может быть разгорячен человек любовью, когда термометр показывает Бог знает ниже чего. Я везу разрешение. Это странное произведение, но оно позволяет нам обвенчаться дома. Прошу вас, сделаем так. Я уверен, что мы схватим насморк, если придется стоять на коленях где-нибудь в другом месте… Августа очень хорошо выглядит. Желаю вам веселья и кулебяки. Сегодня Рождество!»

Отсюда Байрон с Хобхаузом выехали 26-го и потратили четыре дня, чтобы добраться в Сихэм. «Жених все меньше и меньше торопится», — говорил Хобхауз. Весь дом был напуган их опозданием. Леди Милбенк, заболев от волнения, слегла в постель. Аннабелла расплакалась, когда они вошли. Хобхауз, очень смущенный, старался придумать оправдания. Но никакого оправдания не было, кроме медлительности спутника. Чтобы отвлечь внимание и нарушить тягостное молчание, он развернул свой подарок — это было «Полное собрание сочинений Байрона» в желтом сафьяновом переплете. Он с любопытством разглядывал невесту. «Не очень хорошенькая, довольно безвкусно одета, чересчур длинное платье, хотя у неё красивые ножки». Девушка была необыкновенно молчалива, но казалась скромной и рассудительной. Заметно было, что она влюблена в Байрона, не отрываясь смотрела на него с восхищением, которое лишало дара речи. Так как леди Милбенк не могла сразу сойти к столу, за обедом разговаривал один только сэр Ральф. Хобхауз нашел, что он несколько болтлив, но добрый малый и даже не лишен юмора. Еще были два священника: почтенный мистер Уэллис, приходский священник в Сихэме, и почтенный Томас Ноэл из прихода Киркби Мэллори.

Зашел разговор на церковные темы. Сэр Ральф рассказывал длинную историю про епископа дурхэмского, славившегося своим снобизмом; он писал сыну одного лорда: «Дружеские чувства, которые я питаю к лорду, вашему отцу, и особое положение, которое я занимаю перед лицом лорда моего Господа Бога…» Потом он очень долго рассказывал о епископе кентерберийском. Байрон с Хобхаузом переглядывались. Выйдя из-за стола, Байрон сказал другу: «Я вспомнил, как однажды за обедом леди Каролина Лэм сказала Джорджу Лэму: «Джордж, как будет седьмая заповедь?», и Джордж ответил: «Не ерзай».

На следующий день, 31 декабря, Хобхауз утром встал первый и пошел прогуляться на берег. Стоял ясный зимний день. Он с грустью смотрел на волны. Ничего хорошего не сулил этот брак, хотя Аннабелла теперь казалась ему симпатичной; после того как он наблюдал за нею целый вечер, стало казаться, что её можно полюбить или, по крайней мере, проникнуться к ней добрыми чувствами. Вечером мужчины устроили забавную репетицию брачной церемонии. Хобхауз изображал мисс Милбенк, Уэллис — сэра Ральфа, а Ноэл совершал обряд венчания. Около двенадцати часов ночи вышли посмотреть на море, потом пожелали друг другу счастливого Нового года. Вечер прошел очень весело.

1 января Байрон с Хобхаузом ходили гулять на берег. День тянулся уныло и долго. Вечером после обеда Байрон сказал:

— Хобхауз, это моя последняя ночь, завтра я буду принадлежать Аннабелле.

На следующее утро, 2 января, Байрон, проснувшись, увидел приготовленную для него Флетчером свадебную пару и сразу пришел в мрачное настроение. Спустившись вниз к утреннему завтраку, он увидел Ноэла в церковном облачении и леди Милбенк, которая так волновалась, что не могла налить им чаю, потому что у неё тряслись руки. Секунду спустя появился Хобхауз в белых перчатках. В зале служанки раскладывали на полу подушки; две подушки были положены рядом впереди, для жениха и невесты. Байрон вышел пройтись по саду, сказав, чтобы позвали, когда все будет готово. Наконец сошла Аннабелла, в белом муслиновом, очень скромном платье, без всяких украшений в волосах. Она держалась с полным самообладанием. Её сопровождала гувернантка, миссис Клермонт. Послали за Байроном. Он вошел и стал на колени рядом с невестой. Подушки были очень жесткие, и он сморщился, что придало ему сосредоточенный и благочестивый вид. Преподобный Томас Ноэл читал молитву. Аннабелла спокойно, повернув голову, пристально смотрела на Байрона.