Дон Алехандро, человек и чародей

Серхио молчал, а вот Шарик — нет. Поскольку его все равно не было слышно посторонним, то он решил, что самое время ввести меня в курс того, что сейчас происходит в мире. На мое скептическое замечание, что сам он ближайшие лет двести не покидал лесов Сангрелара, он оскорбился и заявил, что тоска о доне Леоне постоянно гнала его к человеческим поселениям, а посему он держал как минимум половину лап на пульсе нынешней жизни. В доказательство Шарик привел раскладку по королевскому семейству Мибии, которое оказалось довольно бедным на родственников. Даже королева успела умереть, а ни одному из принцев не удалось жениться. Сильная королевская кровь оказалась не фигурой речи, а данностью этого мира. Все королевские семейства обладали теми или иными особенностями, которые и позволяли им возглавлять страну. С соседними монархами они поддерживали хорошие отношения, но ни в коем случае не роднились. Опасались, наверное, что нужные умения могут закреплять не только для них, но и ними.

— А что будет, если не останется наследников? — заинтересовался я.

— Скорее всего, страна сольется с другой, — предположил Шарик. — Историю изучать надо, я не знаток. При мне ничего подобного не случалось.

— Я думал, ты все знаешь, — поддел я его.

— Всего не знает никто, — обиделся он. — Я даже по чарам всего не знаю, хотя знаю очень много. И ты вместо того, чтобы болтать не по делу, мог бы пользоваться моментом и учиться. Вон хоть энергию чародейскую научись видеть, благо ее здесь хоть жопой ешь.

— Чьей? Камии или ками? — не удержался я.

— Камии, разумеется, — невозмутимо ответил он.

А потом, в отместку, наверное, прочитал мне нудную лекцию о том, что чародейские заклинания делятся по типам: воды, воздуха, земли, огня, жизни, смерти, разума и пространства.

— Последние — самые противные, — вещал он, вольготно развалившись на моем плече и лениво пожевывая пластину окорока. — Защищаться от них ты долго не сможешь. Поэтому запомни основное: никогда не позволяй, чтобы чародей прикасался к твоей голове. Иначе он может полностью тебя подчинить своей воле. Ненадолго, конечно, но и этого хватит, чтобы что-то отчебучить.

Я вспомнил два касания от Марии Исабель Бельмонте и сообразил, что они были не просто от восхищения мной, а строго по делу. И если от второго мне конкретно снесло голову, то первое было совсем из другой оперы.

— Но среди заклинаний разума есть и полезные? — спросил я, чтобы проверить догадку.

— Для тех, кто использует, там все полезные, вредных нет, — хохотнул Шарик. — А вот те, на ком используют, могут не согласиться.

— Я про изучение языков, — пояснил я. — Здешний язык — не мой родной, тем не менее я его не только понимаю, но и говорю на нем не задумываясь.

— Как тебе сказать, болезный… — издевательски выдохнул Шарик. — Все эти заклинания по обучению до сих пор считаются экспериментальными, потому что две трети тех, на ком они испытывались, полностью теряют связь с реальностью. С ума сходят. У тебя его, конечно, не сказать что много, но незамеченным это все равно не осталось бы.

— Так, может, я и сошел. Лежу сейчас в палате, весь перемотанный, чтобы не буйствовал, и ловлю классные красочные глюки…

Шарик потер друг о друга передние лапы, издавая странный скрипучий звук, отдаленно похожий на смех.

— Тогда нужно признать, что я тоже сошел с ума. И вот что я тебе скажу, Хандро, с моей головой точно все в порядке. С твоей, судя по торговле с доном Леоном, — тоже. Хотя вряд ли Бельмонте с тобой церемонилась. Ей без разницы, дружил бы ты с головой или нет, когда тебя убивал бы ее жених. Даже лучше было бы, если бы мозги выжгло — умирал бы с улыбкой и со словами любви к ней.

— Нет уж, спасибо.

— Вот и я о чем. Повезло тебе, радуйся. Тело развивай, чары учи.

И он, на удивление прочитал довольно внятную лекцию по умению видеть чародейскую энергию. Стоило чуть расфокусировать зрение — и она уже вставала во всей красе передо мной: струилась по деревьям, кустарниками, я даже контуры чародейных тварей замечал.

— А это что? — любознательно поинтересовался я. — Выглядит как разрывы в общем фоне.

— Хандро… — Шарик приподнялся и постукал лапкой мне по виску. — Если разрыв в течении чародейской энергии, то значит, там что-то, ею не обладающее. И если ты сконцентрируешься, то заметишь, что разрывы подозрительно напоминают силуэты людей. А это значит…

— Серхио, впереди засада. Четверо, и все в кустах.

Он остановился и стащил с плеча арбалет. Болтов хоть и немного, но мы нашли вчера в лагере бандитов, а вот пистолет так и остался для меня загадкой. Я не исключал, что это был вовсе не пистолет, а переговорное устройство или датчик на особую концентрацию чар. Короче, что это такое, я не разобрался, а Серхио не знал.

— Где? — спросил он, поводя арбалетом и прислушиваясь.

— Шестеро, — поправил меня Шарик. — Там два чародея, а у них с чародейной энергией все в порядке.

— Шарик говорит, что шестеро, в том числе два чародея. Вон в тех кустах справа от дороги.