Доминант

Бросаюсь в столовую, чтобы опустить и спрятать в мусорном пакете ватную палочку, да так, чтобы случайный взгляд сюда не обнаружил её – приятно исполнить приказ чужого человека, и не потому, что тебя при этом никто не видит (странно, надо будет это обдумать!). Теперь мне надо быстро надеть джинсы, но когда я бежал в столовую, увидел по пути, что один из сапог Марты согнулся в голенище, поэтому первым делом бросаюсь поправить его. Ведь что было до этого? – приветствие. А теперь то, ради чего мы с Мартой тут – сессия. А значит, всё должно протекать идеально. Убеждаюсь, что оба сапога теперь стоят симметрично и ровно, и уже потом кидаюсь к шкафу, где срываю с вешалки голубые, все в дырках джинсы, и первым шагом попадаю ногой в одну штанину, вторым другой в другую, и суетливо застёгиваю последнюю пуговицу, когда уже подхожу к Марте.

- Тридцать восемь, тридцать девять, сорок. Вопросы есть?

- Нет, Госпожа. Но я старался.

- Что получается у людей, которые стараются?

- Они достигают цели, Госпожа.

Марта, вскинув свою ладонь к моему лицу, отшвыривает меня от себя.

- Я не спрашиваю, что они достигают, я спросила, что получается у человека, который очень старается? – кричит она.

- Совершенный результат, Моя Госпожа.

Я возвращаюсь в прежнее положение, поодаль от неё, ожидая повторения или чего-то похожего.

- Ты не старался.

- Я… я…

- Что – ты? А я тебе скажу, что – ты. Ты не старался. Ты совсем не старался, - она делает акцент на «совсем». – А я тебе скажу, ЧТО ты после этого. Ты ничтожество, которое не может сделать элементарное! Ты – чмо, которое не знает, что, как и где должно быть, лежать, стоять. Ты не видишь, что твоя Госпожа ждёт, когда ты поможешь ей одеться? А если сейчас кто-нибудь зайдёт? Мне в таком виде принимать человека?

От последних слов Марты мне становится плохо, смерч острых, как ежи, и тяжёлых, как слоны, мыслей начинают завихряться у меня под черепной коробкой. Я представил, что кто-нибудь может случайно увидеть такой мою Марту, такую подготовленную, вкусную, вымытую, голенькую, с чётким хвостом на голове, со скрученным змеёй снейком.

- На колени! Передо мной! Быстро!

Интонация, взгляд, «чмо», «ничтожество» - не существует абзаца, чтобы описать, какое воздействие оказывает такой реквизит в такой ситуации. Нелепые слова, жесты и мимика при одних обстоятельствах - такие пронимающие при данных! Это как рассматривание интимных женских нарядов на вешалах в магазине. Ты смотришь на них, можешь пытаться представить их на своей или чужой даме, но это ни в какую не идёт с реальностью, когда эти вещи действительно оказываются на них.

Я опускаюсь на пол.

- Руки за спину, - требует она. - Целуй, - подставляет колено к моему лицу.

Я наклоняюсь, чтобы оставить у неё на ноге поцелуй. Чуть выше колена, чуть ближе к внутренней части бедра. Задерживаюсь губами чуть больше необходимого.

Она отшвыривает меня ногой.

- Плохо, очень плохо. Будем учиться, - и снейк, размотавшись, касается пола.

- Ещё раз? – спрашиваю я.

- Что-о?! – нараспев восклицает она и наносит удар снейком мне по спине. Меня отбрасывает. – Что ты сказал?! Ну-ка быстро, на место, руки за спину, целуй! – как она суетится!

Я целую ещё выше и ещё глубже внутрь бедра.

- Плохо, - и Марта делает закручивающее движение снейком в руке так, что он оплетается вокруг меня, и я думаю, что таким сейчас будет предупреждение, а значит целовать надо выше, может сразу туда. Но в момент, когда хлопушка плети соприкасается со мной у меня на пояснице, Марта вздёргивает руку со снейком вверх, и я понимаю, что это был разгон. Второй завиток снейка оказывается свистящим, и, отступив на шаг, Марта опускает мне по ногам кнутом.

Я издаю «хриплый» вопль и отскакиваю, потирая ушибленные бёдра по всей полосе пришедшего мне на ноги хлыста.

- Вот - совершенный результат! – говорит она, поигрывая со снейком. – Вот это – совершенный результат.

Она замахивается плетью в мою сторону, резко отдёргивает её назад, - издаётся щелчок, - тут же резко дёргает рукой куда-то в сторону, оставляя второй щелчок позади себя, и тут же «даёт» снейком влево-вправо, производя ещё два щелчка. Это было в высшей степени исполненная «атака кобры». У меня мурашки пробежали по всему телу.

- Это тоже совершенный результат. Слышишь? – произносит она.

- Да, Госпожа, - с благоговением шепчу я.

Два щелчка кнута, слева и справа от меня, заставляют сжаться мой желудок. Как она играет! И кажется, глядя на изменения, носящиеся по ней, что эта мысль будет последней, которая сегодня посетила мою голову – я теперь просто не буду успевать за настроем Марты.

- Вот - совершенный результат, ты понял?

- Да, Госпожа. Что прикажешь, Госпожа?

- Умница, – засияла Марта, - как быстро и хорошо ты учишься! Из тебя вышел бы толк, если бы ты не был так ленив.

- Да, Госпожа. Госпожа, как всегда права. Что прикажет Моя Госпожа?

С некоторое время Марта присматривается к моей реакции и, вероятно, пытается удостовериться, насколько я естественен, или вычисляет, насколько я сегодня «гожусь» к тому или другому.

- Одень свою госпожу.

- Да, Госпожа.