Домик в Буа-Коломб

— А что, — говорил он, — берешь такую классную девочку и привозишь, и хозяин тебе за нее до пяти тысяч марок может отвалить, ну это конечно, если она, вообще, супер… Так можно хорошие бабки сделать…

— Ну и чего же ты? — спрашивала его Маруся.

— Да так… — уклончиво отвечал Вадик, — все же живая душа…

Вадик рассказал Марусе, как там в Германии украл у магазина чей-то велосипед — очень хороший, дорогой, «просто супер», но ему никак не удалось его продать, как он рассчитывал — городок был маленький, все друг друга знали, и полиция сразу же отправилась в лагерь, где жили русские беженцы. В результате Вадику пришлось этот велосипед вывезти ночью на пустырь и там оставить.

Пьер был уверен, что Вадик кого-то убил и теперь решил скрыться, свалить в Америку. Маруся же предполагала, что, может, он просто растратил чьи-то деньги и теперь скрывается от мести. Во всяком случае, он ожидал вызова из Америки из мужского монастыря, а пока усердно упражнялся в молитве — каждое утро он выпрыгивал из окна во двор, становился на колени и читал молитвы.

Он постоянно следил за своей речью и почти не ругался матом. Получалось, что даже Денис ругается больше, чем он. Денис пользовался успехом у дам, правда, только при первой встрече: познакомившись с ним поближе, женщины почему-то полностью утрачивали к нему интерес.

Первое, куда направились Денис с Вадиком — это была помойка магазина «Монопри», о которой им сразу же рассказал Пьер, то есть стал описывать им димины подвиги и просто не мог обойти вниманием помойку.

Потом они стали ходить туда уже регулярно, раз в неделю. Денис обычно стоял на шухере, пока Вадик рылся в помойном бачке — оттуда доносился стук, лязг и ругань — это Вадик энергично выбрасывал на землю отбросы. Потом Вадик звал Дениса, они вместе складывали все в сумки и отправлялись домой. Как-то Маруся поздно вечером, возвращаясь домой, проходила мимо «Монопри», и увидела там Вадика с Денисом — они мирно сидели на каменных столбиках напротив помойки и ели вкусные крендельки с маком и с сахаром и слоеное печенье с изюмом, которое только что нашли в помойном бачке, они угостили и Марусю.

* * *

Трофимова однажды приехала в гости в Буа-Коломб к Марусе с Тамарой и еще с одной своей подругой — Ирой, муж которой сидел в Санте за неизвестные преступления. Они решили навестить Марусю, а заодно и «посмотреть на сумасшедшего» — то есть на Пьера. С собой они привезли водки, печенья и замороженную пиццу. Водку смешали с апельсиновым соком и выпили, при этом Маруся почувствовала, что вся покрылась красными пятнами. Перед этим она несколько дней на ночь принимала снотворное и пребывала в полной прострации, а когда выпила водки, то ощутила нездоровый подъем. Пьера не было, Дениса и Вадика — тоже, поэтому они сидели одни, пили и беседовали. Тамара, как только выпила, начала вся трястись и орать на Трофимову, что, мол, это та ее вызвала в эту поганую Францию, и теперь ей отсюда не выбраться, а этот старый серб, с которым она живет, над ней издевается, и издевается утонченно, а она даже не может работать, вот она тут закончила курсы программирования — и то не смогла работать, потому что он не дает ей спать по ночам — вваливается в два часа ночи пьяный, и начинает горланить песни. Иногда он приходит со своим братом и требует, чтобы она вставала и готовила им еду.

Тамара вся тряслась, Трофимова лениво слушала ее и говорила:

— Ну не ври, не ври… Стоит тебе хоть раз дома не переночевать, как ты сразу же домой звонишь — как там мой Славка ненаглядный?

Тамара завизжала:

— А ты видела, как этот Славка пьяный валяется в собственной блевотине, яйца и хуй вывалив наружу? Ты видела, как он моего Пашку бьет и матом на него орет? Видела? Видела?

— Ох, — отмахнулась от нее Трофимова с видом превосходства, — тебе совершенно нельзя пить. Стоит тебе выпить, как ты сразу начинаешь…

— Не, ты рукой не маши, — не унималась Тамара, — ты скажи, это тебе легко, ты всю жизнь как блядь со своим Тошкой горя не знала, и сама блядовала от него, а теперь еще учишь меня? Да как ты можешь понять?

Трофимова явно получала от этой перепалки какое-то странное удовольствие, она, возможно, просто чувствовала себя сильнее Тамары или удачливее, или же ловила кайф оттого, что у нее жизнь складывается все же лучше, чем у той, хотя ее и бросил Боря, и она была в депрессии и пила какое-то лекарство. Боря ушел от нее просто так, даже не к какой-то бабе, а просто потому, что она ему надоела.