Домик на дереве

Я услышал треск и резко развернулся – Андрей замер.

– Ветка, – бросил он, – Старая.

Я кивнул и пошел дальше, к стволу с твердой корой, по которой бегали черные муравьи. Сверху все было покрыто зелеными яблоками, местами раскрашенными оранжево-красным. Андрей встал рядом со мной.

– Не бойся, они, даже если и услышат, – он смотрел в окно, где висело блеклое отражение двух мальчиков, – Вряд ли станут что-то делать. Максимум угрюмо посмотрят на нас. Они… – Андрей сел на корточки и потянулся рукой к лежащему на земле яблоку, – Собирай яблоки. Здесь не хватит, поэтому потом потрясем немного дерево.

– Ты думаешь, поможет?

– Ну или заберемся выше.

Гусиным шагом мы обошли яблоню по кругу, набрав почти половину пакета. Он шуршал о высокую траву, в которой мы порой теряли яблоки – они просто укатывались в глубины зеленых шпал, навсегда застревая где-нибудь под лопухом. Вообще, их можно было достать, но на лопухах частенько водились какие-то маленькие насекомые и муравьи, которых я не хотел тревожить исключительно из своей врожденной тактичности.

– Боишься, что ли? – спросил Андрей.

– Чего?

– Мурашей.

– С чего ты взял?

– По лицу вижу, – он улыбнулся, – Они не кусаются. Иногда.

– Я не боюсь, просто… не хочу их трогать.

– Ладно.

Мы поднялись в полный рост: мои ноги отчаянно хрустнули, а в глазах ненадолго потемнело. Икры ныли.

– Давай я залезу на ту ветку и скину тебе яблоки, – предложил Андрей, – Если поймаешь.

– Окей, лезь.

По грунтовой дороге раздавались чьи-то шаги. Я обернулся. Какая-то бабушка, наклонив тело вперед, медленно волочилась по улице, зацепив руки за спиной, поддерживая смещенный центр тяжести, и одним глазом поглядывала на нас. У меня вдруг сердце в пятки ушло.

– Эй! Андрей!

– Да вижу я, вижу, не ной. Она здесь рядом живет.

– Ну так, она же…

– Да ей плевать. Лови яблоки.

Одно прилетело прямо на голову.

– Дебил!

– Я предупреждал.

Она что-то бормотала, или, по крайней мере, как-то странно шевелила губами. Надеюсь, она не насылала на нас проклятия.

– Как там? – спросил Андрей, смотря на меня с высоты ветки.

– Почти полный, давай еще два.

Я уже давно чувствовал на себе взгляд, но не придавал этому значения, думая, что это та плетущаяся по улице бабка прорезает нас глазами. Но я ошибся – это было окно. Шторка немного съехала вправо. Я только сейчас заметил. Тот размытый образ лица поверх моего отражения был похож на яблоко, прилипшее к подоконнику, с одним только отличием – лицо еще было живо. Я перепугался до усрачки, когда наконец понял, что это хозяин дома, с черными глазами, глубокими, как раны, морщинами и небрежной щетиной смотрел на меня не отрываясь. Старик – это мягко сказано. Он словно вобрал в себя все зимы этого мира, оставшись в живых, но как-будто уже не способный на жизнь. Статуя с седыми волосами – он стоял как вкопанный, не двигаясь и не моргая.

– Андрей!

Он тянулся за яблоками на соседней ветке.

– Андрей блять!

– Че орешь?

– Дед!

– Ой, – он сказал это так, будто всего лишь ударился мизинцем об тумбочку, – Пора валить.

Он спрыгнул с ветки, ударив подбородок коленкой, пока я, перекинув пакет с яблоками за забор, следом пытался взобраться на него, начисто позабыв о дыре в другом конце. Я как-то перелез забор и свалился на землю по ту сторону участка, ободрав кожу на руке и порвав край футболки. Через пару секунд, особо не торопясь, Андрей выглянул из той части забора, где не было доски.

– Ты чего так рванул?

– Ты совсем конченный? Там же дед в окне стоял!

– Вот именно! В окне! Ладно бы он появился на улице, но он же дома был.

– Господи, и зачем я пошел за тобой… да меня же бабушка убьет за такое.

– Не переживай, максимум отругает.

– Воровать яблоки в чужом саду! Ты ничего лучше придумать не смог?

– Пошли.

Андрей быстрым шагом отправился в сторону школы, стоявшей в конце улицы, и жестом приказал мне следовать за ним. Я совсем забыл про яблоки, и черный пакет так и остался валяться возле забора, грустно глядя в сторону убегающих мальчишек. Когда мы уселись возле кирпичной стены, где-то на игровой площадке, прилегающей к запасному выходу школы, от которой остались только качели-балансир(балка бирюзового цвета была чем-то заляпана) и горизонтальная лестница без одной ступеньки посередине, Андрей пнул мой кроссовок своим старым кедом.

– Я тебе говорил про бабку и деда, – начал он, смотря на игровую лестницу, – Я оттуда упал как-то и ногу подвернул, – он кивнул в ту сторону, – Но сейчас про бабку и деда. Это уже не семейная пара, бабки нет.

– В смысле?

– Ну, она сгорела.

– Что?

– Сгорела. Пять лет назад. Слушай.

Он подтянул к себе правую ногу.