Дома мы не нужны. последняя битва спящего бога

А маховик смерти раскручивался все шире и выше, и непонятно было, на сколько хватит особей-убийц – только на свой ареал, или на соседние территории тоже; и что будет с теми существами, кого затронет край этого живого вихря. Но вот зоркий глаз тракториста отметил, что верхний, самый широкий край воронки дрогнул, словно коснувшись чего-то запретного. В тот же миг неслышимый ухом, но раздирающий внутренний мир людей крик мириадов насекомых взорвался последним, самым оглушительным воплем – так что люди отшатнулись от окон и пропустили тот самый момент, когда темная воронка замерла на лету и начала осыпаться. Осыпаться не прямо вниз – это Никитин уже видел – а словно втягиваясь подобно злому джинну (еще одна аналогия) в горлышко огромной бутылки.

– И эту бутылку, – понял тракторист, – надо будет запечатать как можно скорее, вместе со всем содержимым…

– А лучше, – продолжила его мысль Оксана так непринужденно, словно Анатолий говорил вслух, – все там сжечь. Больше никакого биологического оружия. Мы лучше старым дедовским способом.

Кудрявцева ласково похлопала ладонью по теплому прикладу «Бенелли» и рассмеялась…

Глава 4. Профессор Романов. Маяк смерти

Под высокой скалой, которую плоская каменная же плита накрыла, словно шляпка ножку гриба, разворачивалась битва гигантов. Это было удивительное, и в то же время завораживающее кровавое зрелище. И у него были зрители! Впритык к каменному столпу, который когда-то был одним из осколков знаменитого Стоунхенджа, стоял верный «Эксплорер» с прицепом, а на верхней плите достаточно свободно расположились люди – четыре пары разведчиков, у которых, кстати, еще не кончился медовый месяц. Так что можно было сказать, что разворачивающийся сейчас рядом с развалинами безжизненного британского лагеря гладиаторский бой тоже был включен в программу свадебного путешествия четырех пар молодоженов.

Если бы это было на экране телевизора, или кинотеатра! Нет – здесь лилась литрами настоящая кровь, и леденящее душу рычание из множества глоток поднималось к небесам без всяких записей и купюр. Живой звук – так бы похвалился продюсер этого страшного зрелища. А продюсером можно было назвать дикий голод зверей и извечную вражду представителей медвежьих и кошачьих племен. Здесь же встретились самые крупные их представители. И самые голодные.

Впрочем, короткомордые мишки, сопровождавшие автомобиль на значительном расстоянии, выглядели поупитанней, чем когда-то в первую встречу разведгруппы с хищниками. Не все звери пережили тот день; их плоть послужила пищей для сородичей.

– Давало ли это больше шансов медведям? Или ярость голодных смилодонов поможет саблезубым гигантам победить? – этот вопрос не давал покоя профессору Романову всю дорогу от моста над заливом крокодилов до границы с бывшим царством ос-убийц.

А потом все вопросы исчезли при виде таинственной каменной громадины, возвышавшейся над развалинами, прибывшими в этот мир вместе с гражданами Соединенного королевства. Увы, доктору Брауну не суждено было обнять сегодня кого-то из своих соотечественников. Гигантский гриб мегалита возможно и спас людей, или часть их; но ни накормить, ни напоить их он был не в состоянии. А за чертой маленького – пять на пять метров – квадрата без всяких признаков растительности (один песок) их ждала смерть. Жужжащая и глядевшая мириадами безжалостных фасеточных глаз.

Такие же мысли пришли очевидно в голову Толику Никитину, который, первым спрыгнув у мегалита, принялся измерять шагами это небольшое жизненное пространство. Впрочем, Алексей Александрович мог сделать это, не выходя из автомобиля, и не менее точно. Вооружившись ноутбуком, он громко поделился с товарищами, вернувшимися из развалин с помрачневшими лицами. Еще бы – кого мог одарить положительными эмоциями вид высохших, подобно мумиям, человеческих тел, лежащих в самых различных позах в укромных уголках лагеря.

Голос профессора Романова был скорбен и торжественен:

– Стоунхендж, самый известный мегалит. К сожалению, не смог спасти ни одного человека. Голубой камень, из которого выли вытесаны эти глыбы, голыми руками не отломишь от монолита.

– А может, они и не пытались это сделать, – мрачно добавил тракторист, – что это, кстати, за камни, Алексей Александрович?

– Подожди, – прервал парня командир, прислушиваясь к чему-то, – давайте-ка продолжим лекцию наверху.

Перечить полковнику Кудрявцеву никто не стал – не принято это было в разведывательном походе, да и место не располагало. Вскоре разведчики, удостоверившиеся, что верхняя плита толщиной чуть меньше метра держится на столбе достаточно надежно, могли обозревать окрестности почти с пятиметровой высоты.

– А если точнее – четыре девяносто, – продолжил профессор прерванную лекцию, – четыре десять высота столба, и восемьдесят сантиметров толщина плиты.

– Так точно? – поразилась обычно невозмутимая Бэйла.

– Это не я измерил, – чуть улыбнулся Романов, – эти камни мерили не сотни – тысячи раз. Ведь это самый известный, и самый загадочный мегалит на земле.