Брайс моргнула, мерцающее воспоминание сменилось фотографией, все еще сверкающей на ее экране. Даника и стая Дьяволов много лет спустя — такие счастливые, молодые и живые.
Всего несколько часов до их истинного конца.
Небеса разверзлись, и над головой зашуршали крылья, напоминая ей о парящем в воздухе Аталаре. Но она даже не потрудилась посмотреть вверх, когда вошла в клуб.
Глава 25
Хант знал, что он облажался. И окажется по уши в дерьме, если Мика узнает кто открыл правду о той ночи.
Он сомневался, что Квинлан позвонит колдунье или в офис Мики, и собирался сделать все, чтобы остановить ее. Возможно, он подкупит ее новой парой туфель или сумочкой, или чем-то еще, черт возьми, достаточно соблазнительным, чтобы она держала свой рот на замке. Один промах, один неверный шаг, и у него не было никаких иллюзий относительно того, как Мика отреагирует.
Он позволил Квинлан бежавшей через весь город, следуя за ней от Старой площади до темной пустоши лугов Золототысячника, затем до центрального торгового района и обратно на Старую площадь.
Хант летел над ней, прислушиваясь к симфонии гудящих машин, грохочущих басов и бодрому апрельскому ветру, шепчущему в пальмах и кипарисах. Ведьмы на метлах парили по улицам, некоторые даже касались крыш проезжавших мимо машин. Они так отличались от ангелов, включая Ханта, который всегда держался над зданиями во время полета. Как будто ведьмы хотели быть частью суеты, которую ангелы старались избегать.
Пока он выслеживал Квинлан, Юстиниан позвонил ему с информацией о Кристалле, которая не имела никакого значения. Несколько мифов, которые соответствовали тому, что они уже знали. Вика позвонила через пять минут после этого: алиби Королевы гадюк подтвердилось.
Затем Исайя позвонил и подтвердил, что жертва в переулке действительно пропала без вести. Он знал, что подозрения Данаана были верны: это не могло быть совпадением, что они были вчера в храме, разговаривали о Роге и демоне, который убил Данику и стаю Дьяволов, а теперь одна из его помощниц была убита Кристаллом.
Девушка-Фейри. Едва ли больше, чем ребенок. От этой мысли желудок его обожгло кислотой.