Дом Земли и Крови (ЛП)

Линия прервалась. Брайс тяжело опустилась на свое место за столом.

— Теперь она просто будет держать его вечно, — сказала она эльфу.

— А чем ты собираешься его кормить? — Спросил Хант, когда нокк снова проверил стеклянную стену, ощупывая ее своими ужасными руками.

— Он любит людей, — прошептала Лехаба. — Они утаскивают пловцов под поверхность прудов и озер и топят их, а потом медленно лакомятся их трупами в течение многих дней…

— Говядиной, — сказала Брайс, и ее желудок скрутило, когда она посмотрела на маленькую дверь, ведущую к лестнице наверх резервуара. — Он будет получать несколько бифштексов в день.

Лехаба съежилась.

— А мы не можем повесить занавеску?

— Джесиба просто уберет его.

— Я мог бы сложить несколько книг на этом столе, — предложил Хант, — а вместо этого закрыть вам вид на него.

— Но он все равно будет знать, где я нахожусь. — Лехаба надула губы, глядя на Брайс. — Я не смогу спать с этим здесь.

Брайс вздохнула.

— А что, если ты просто притворишься, что он заколдованный принц или что-то в этом роде?

Спрайт указал на резервуар. На нокка, парящего в воде, размахивая хвостом. Улыбаясь им.

— Принц из ада.

— А кому нужен нокк в качестве домашнего животного? — Спросил Хант, усаживаясь за стол напротив Брайс.

— Колдунье, которая решила присоединиться к Пламени и Тени и превращать своих врагов в животных. — Брайс указала на небольшие резервуары и террариумы, встроенные в полки вокруг них, затем потерла больное бедро под розовым платьем. Когда она наконец собралась с духом и вышла из своей спальни этим утром после фиаско на кухне, Хант долго-долго смотрел на нее, молча.

— Ты бы посетила лекаря насчет ноги, — сказал он. Хант даже не поднял глаз от того места, где он листал какой-то отчет, который Юстиниан прислал ему этим утром для получения второго мнения. Она спросила, что это такое, но он ответил, что это секретная информация, и на этом все закончилось.

— С моей ногой все в порядке. — Она даже не потрудилась отвернуться от того места, где снова начала печатать детали контракта Корсаки, который Джесиба так хотела завершить. Бессмысленная работа, но в какой-то момент она должна была быть сделана.

Тем более что они снова оказались в тупике. От Виктории не поступало никаких известий о результатах теста Мимира. Почему Даника украла Рог, кому он так нужен, что они убили ее за это… Брайс все еще не знала. Но если Рун был прав насчет метода восстановления Рога… все это должно было быть как-то связано воедино.

И она знала, что пока они убивали одного демона Кристалла, в Хеле ждали другие Кристаллы, которых все еще можно было вызвать для охоты на Рог. И если его вид потерпел неудачу до сих пор, когда эта порода была буквально создана принцами ада, чтобы выследить Рог… как она вообще могла надеяться найти его?

Кроме того, существовала проблема тех ужасных, кровавых убийств… которые не были совершены Кристаллами. Хант уже отправил запрос на повторную проверку отснятого материала, но ничего не получил.

Зазвонил телефон Ханта, и он выудил его из кармана, мельком взглянул на экран и убрал обратно. С другого конца стола она едва могла разобрать текстовое поле сообщения на экране.

— И ты не собираешься отвечать?

Его рот скривился в сторону.

— Всего лишь один из моих коллег, надрывающий мне яйца. — Но когда он посмотрел на нее, его глаза блеснули. И когда она улыбнулась ему, пожав плечами, его горло дернулось — совсем чуть-чуть.

— Мне нужно ненадолго уйти, — немного грубо сказал Хант. — Наоми придет и будет стоять на страже. Я зайду за тобой, когда ты будешь готова.

Прежде чем она успела спросить об этом, он исчез.

***

— Я знаю, что это было давно, — сказала Брайс, зажав телефон между плечом и ухом.

Хант ждал снаружи галереи, пока она запирала дверь, улыбаясь Сиринкс, скребущейся в дверь. Химера протестующе завыла, когда она поняла, что Брайс еще не взяла ее с собой, и Хант наклонился, чтобы почесать ее пушистую золотистую голову, прежде чем Брайс закрыла дверь, заперев существо внутри.

— Мне нужно взглянуть в свой ежедневник, — сказала Брайс, кивнув Ханту в знак приветствия.

Сегодня она выглядела очень красивой в розовом платье, с жемчугом в ушах и волосами, зачесанными назад с обеих сторон такими же жемчужными гребнями.

Черт возьми, красивая-это даже не совсем подходящее слово.

Она вышла из своей спальни, и он был поражен.

Она, казалось, не замечала того, что заметил он, хотя он предполагал, что она знала, что выглядит великолепно каждый день. И все же сегодня в ней был свет, которого не было раньше, сияние в ее янтарных глазах и румянец на коже.

Но это розовое платье… оно отвлекало его весь день.

Так же было и с их встречей на кухне сегодня утром. Он изо всех сил старался не обращать на это внимания — забыть о том, как близок был к тому, чтобы умолять ее прикоснуться к нему, позволить ему прикоснуться к ней. Это не помешало ему весь день находиться в состоянии полудремы.