Дом Земли и Крови (ЛП)

— Ты позволишь мне пригласить тебя на свидание, или мне сначала придется подраться с тобой из-за моей фразы?

Она фыркнула, но ее внутренности скрутило.

— Я не встречаюсь с волками.

Коннор одарил ее дерзкой ухмылкой.

— Сделай исключение.

— Нет. — Но она слегка улыбнулась.

Коннор просто сказал с непоколебимым высокомерием, которого мог достичь только бессмертный хищник:

— Ты хочешь меня. Я хочу тебя. И так продолжается уже некоторое время, и игра с этими человеческими самцами ни черта не смогла заставить тебя забыть об этом, не так ли?

Но она сказала, ее голос был милосердно спокоен, несмотря на ее громыхающее сердце:

— Коннор, я не собираюсь встречаться с тобой. Даника достаточно властная. Мне не нужен еще один волк, особенно самец, пытающийся управлять моей жизнью. Мне больше не нужно, чтобы Ванир совал нос в мои дела.

Его золотистые глаза потускнели.

— Я тебе не отец.

Он не имел в виду Рэндалла.

Она оттолкнулась от стойки и направилась к нему. Она собиралась опоздать на встречу.

— Это не имеет никакого отношения к делу… к тебе. Мой ответ-нет.

Коннор не сдвинулся с места, и она остановилась в нескольких дюймах от него. Даже на каблуках, несмотря на то, что она была выше среднего роста, он возвышался над ней. Доминировал над всем пространством, просто дыша.

Как и любой Альфа. Например, то, что ее отец-Фейри сделал с девятнадцатилетней Эмбер Квинлан, когда преследовал ее, соблазнял, пытался удержать и зашел так далеко, что в тот момент, когда Эмбер поняла, что носит его ребенка, Брайс, она убежала, прежде чем он смог учуять это и запереть ее на своей вилле в Пяти Розах.

Брайс не позволила себе даже подумать об этом. Не после того, как были сделаны анализы крови и она вышла из кабинета медвитча, зная, что пошла в отца-Фейри не только из-за рыжих волос и заостренных ушей.

Когда-нибудь ей придется похоронить свою мать, и Рэндалла тоже. Что было вполне ожидаемо, если ты была человеком. Но тот факт, что она будет жить еще несколько столетий, и только фотографии и видео будут напоминать ей об их голосах и лицах, заставила ее желудок сжаться.

Ей следовало выпить третью стопку Джина.

Коннор неподвижно стоял в дверях.

— Одно свидание не доведет меня до припадка. Это даже не обязательно свидание. Просто пицца, — закончил он, взглянув на сложенные коробки.

— Мы с тобой часто гуляем. — Они делали это по ночам, когда Данику вызывали на встречу с Сабиной или другими командирами Аикс, он часто приносил еду или встречался с ней в одном из многочисленных ресторанов, расположенных вдоль оживленного квартала, где находилась квартира.

— Если это не свидание, тогда в чем разница?

— Это будет что-то в виде пробного свидания, — процедил Коннор сквозь зубы.

Она приподняла бровь.

— Свидание, чтобы решить, хочу ли я встречаться с тобой?

— Ты невозможна. — Он оттолкнулся от дверного косяка. — Увидимся.

Улыбаясь про себя, она последовала за ним из кухни, съежившись от чудовищно громкого телевизора, который все волки смотрели очень, очень внимательно.

Даже Даника знала, что есть предел тому, как далеко она может толкнуть Коннора без серьезных последствий.

Какое-то мгновение Брайс раздумывала, не схватить ли второго за плечо и не объяснить ли, что ему лучше найти милую волчицу, которая захочет иметь выводок щенков, и что на самом деле он не хочет кого-то, кто десятью видами дурнее и любит веселиться, пока она не превратиться в ту, которую рвет в студенческом переулке ККУ, и не был полностью уверен, что она сможет полюбить кого-то, не тогда, когда Даника была тем, в ком она действительно нуждалась.

Но она не схватила Коннора, и к тому времени, как Брайс взяла свои ключи из вазы у двери, он уже рухнул на диван — снова на ее место — и пристально уставился на экран.

— Пока, — сказала она, ни к кому конкретно не обращаясь.

Даника встретила ее взгляд с другого конца комнаты, ее глаза все еще были настороженными, но слегка удивленными. И подмигнув, сказала.

— Зажги, сучка.

— Зажги, дура, — ответила Брайс, и такое прощание соскользнуло с ее языка с легкостью, приобретенной за долгие годы практики.

Но именно добавленное Даникой Люблю тебя, когда Брайс выскользнула в грязный коридор, заставило ее замешкаться, взявшись за ручку двери.

Данике потребовалось несколько лет, чтобы произнести эти слова, и она все еще редко их использовала. Поначалу Даника ненавидела, когда Брайс говорила ей эти слова, даже когда Брайс объяснила, что она провела большую часть своей жизни, говоря это, на всякий случай, на прощание. На случай, если ей не удастся попрощаться с теми, кто для нее важнее всего. И потребовалось одно из их самых дерьмовых приключений-разбитый мотоцикл и в буквальном смысле направленное на их головы оружие-чтобы заставить Данику произнести эти слова, но, по крайней мере, теперь она их произносила. Иногда.

Забудьте об освобождении Бриггса. Сабина, должно быть, специально оторвалась на Данике.