Дом Земли и Крови (ЛП)

С любовью все возможно. Это была древняя поговорка, восходящая к какому-то Богу, которого он не мог вспомнить. Вероятно, Ктона-со всеми этими матерями-богинями, которыми она руководила. Хант давно уже не посещал храмы и не обращал особого внимания на чересчур усердных жриц, которые то и дело появлялись на утренних ток-шоу. Ни один из пяти Богов никогда не помогал ему — или кому-то, о ком он заботился. Урд, в особенности, достаточно часто имела его.

Светлый конский хвост Даники упал на спину Брайс, ее голова лежала на плече подруги.

Брайс была одета в свободную белую футболку, демонстрирующую забинтованную руку, лежащую на колене. Синяки усеивали ее тело. И боги-это был меч, лежащий слева от Даники. Вложенный в ножны и чистый, но… он знал этот меч.

Сабина пришла в бешенство, разыскивая его, когда выяснилось, что он пропал из квартиры, где была убита ее дочь. Очевидно, это была какая-то волчья реликвия. Но он лежал рядом с Брайс и Даникой в пустыне.

Сидя на этих скалах, нависших над миром, они казались двумя солдатами, которые только что прошли по самым темным коридорам ада и теперь отдыхали, как и положено.

Хант отвернулся от фотографии и потер татуировку на лбу. По мановению его руки, тяжелые серые шторы на окнах от пола до потолка задернулись от холодного ветра. Он стащил с себя одежду, одну за другой, и обнаружил, что ванная комната была такой же просторной, как и спальня.

Хант быстро принял душ и рухнул в постель, все еще чувствуя, как сохнет его кожа. Последнее, что он увидел перед тем, как его сморил сон, была фотография Брайс и Даники, навеки застывших в момент умиротворения.

Глава 28

Хант проснулся от постороннего запаха в своей комнате, его пальцы обхватили нож под подушкой. Он открыл один глаз, крепче сжимая рукоять, вспоминая каждое окно и дверной проем, каждое возможное оружие, которое он мог использовать в своих интересах…

Он обнаружил Сиринкс, сидящую на подушке рядом с ним, сморщенное лицо химеры смотрело в его собственное.

Хант застонал, и у него перехватило дыхание. Сиринкс просто шлепнула его по лицу.

Хант выкатился за пределы досягаемости.

— И тебе доброе утро, — пробормотал он, оглядывая комнату. Он определенно закрыл дверь прошлой ночью. Теперь она была широко раскрыта. Он взглянул на часы.

Семь. Он не заметил, как Брайс встала на работу — не слышал, как она кружит по квартире, не слышал музыки, которую, как он знал, она любила слушать.

Конечно, он не слышал, как открылась его собственная дверь. Он спал как убитый. Сиринкс положила голову Ханту на плечо и печально вздохнула.

Солас пощади его.

— Почему у меня такое чувство, что если я накормлю тебя завтраком, то это будет твой второй или третий прием пищи за день?

Невинное моргание этих круглых глаз.

Не в силах сдержаться, Хант почесал зверька за глупыми ушами.

В солнечной квартире за его комнатой было тихо, свет согревал бледные деревянные полы. Он спустился с кровати. Его рубашка была испорчена после вчерашних событий, поэтому он оставил ее на полу, и… черт. Его телефон. Он схватил его с прикроватного столика и пролистал сообщения. Ничего нового, никаких заданий от Мики, слава богам.

Он оставил телефон на комоде у двери и вошел в большую комнату.

Никаких признаков или звуков. Если Квинлан только что ушла…

Он стремительно пересек комнату и оказался в коридоре на другой стороне. Дверь в ее спальню была приоткрыта, как будто Сиринкс открыла ее.

Крепко спящая. Куча одеял была скручена и разбросана вокруг Квинлан лежащей на кровати животом вниз, завернувшись в подушку. Положение было почти идентичным тому, в котором она была прошлой ночью в клубе, лежащая на Джунипер.

Хант был почти уверен, что большинство людей сочли бы серую ночную рубашку с низкой спинкой, отделанную бледно-розовым кружевом, рубашкой. Сиринкс пробежала мимо, запрыгнула на кровать и обнюхала ее голое плечо.

Татуировка на спине-бегущие красивые линии какого-то неизвестного ему алфавита-поднималась и опускалась с каждым глубоким вздохом. Синяки, которые он не заметил прошлой ночью, покрывали ее золотистую кожу, уже зеленоватые из-за крови Фейри.

И он пристально смотрел на нее. Как гребаный урод.

Хант повернулся к холлу, его крылья внезапно стали слишком большими, а кожа слишком натянутой, когда входная дверь распахнулась. Плавным движением он завел нож за спину…

В комнату влетела Джунипер, держа в одной руке коричневый пакет с чем-то пахнущим, шоколадные круассаны, а в другой-запасной комплект ключей. Она остановилась как вкопанная, заметив его в коридоре у спальни.

Ее рот открылся в безмолвном «о».

Она оглядела его — не так, как это делали некоторые женщины, пока не замечали татуировки, а как смотрят на полуголого мужчину стоявшего в семь утра в квартире Брайс.

Он открыл рот, чтобы сказать, что все не так, как кажется, но Джунипер просто прошествовала мимо стуча изящными копытами по деревянному полу. Она прошла в спальню, бросила сумку от чего Сиринкс взбесилась и завиляла кудрявым хвостом, когда Джунипер пропела: