Дом всех тварей

Первым делом она запуталась в переходах, потерявшись в одном крыле здания, когда ей нужно было попасть на тот же этаж, однако совсем в другое место. Поиск затрудняла и невозможность Амти слету прочитать номера кабинетов и надписи. Без очков ей приходилось останавливаться и подолгу смотреть на двери, что, наверное, производило странное впечатление.

К тому времени, как Амти нашла кабинет приемной комиссии, она прокляла на этом свете все или, по крайней мере, практически все. Когда Амти ввалилась внутрь, девушка за столом подняла на нее глаза. Очереди не было, срок подачи документов практически истек. Студенты дневного отделения уже начали занятия, но Амти поступала на вечернее, чтобы оставлять Шаула на попечение папы или Шацара.

- Здравствуйте, - сказала Амти и прокашлялась, чтобы голос ее не звучал так пискляво от волнения. Девушка улыбнулась ей приветливо и успокаивающе.

- Здравствуйте, проходите. Вы на факультет графики?

- Да, - кивнула Амти. Светлый кабинет, который скорее всего в течении основной части учебного года является небольшой лекционной, сразу Амти очаровал. Очаровала доска, пахнущая мелом, очаровали ряды парт, как в школе, только намного более старые, очаровал линолеум, рисунок на котором был затерт невероятным множеством ботинок.

Амти села за парту перед столом. Девушка снова ей улыбнулась, у нее были белые, удивительно ровные зубы и короткий ежик клубнично-красных волос. Ее ключицы, Амти видела под блузкой, обвивал узор татуировки.

- Не переживайте, - сказала она. - У нас все еще достаточно мест на вечернем отделении. Меня зовут Алу.

- Я Амти. Очень приятно.

Они одновременно засмеялись, сами не понимая, почему, и Амти стало чуть менее неловко.

- Давайте-ка вы для начала заполните анкету, - сказала Алу.

- Да, пожалуй. Это всех нас успокоит.

- Но правда, волноваться вам не о чем.

- Вы же еще не видели моих рисунков.

Алу вручила Амти листок анкеты и ручку. Некоторое время Амти молча строчила ответы на простейшие вопросы. Имя, возраст, год, число и месяц рождения, среднее образование.

Увидев вопрос о роде, к которому она принадлежит с политкорректной пометкой "если есть", Амти задумалась. Она написала Бит-Адини, потому что это был род ее отца, однако по законам Государства теперь Амти принадлежала роду Шацара.

Если бы, конечно, кто-то знал, что она замужем за ним.

На вопрос, были ли у нее в роду Инкарни, Амти машинально поставила галочку, хотя стоило бы крестик. Официально считалось, что наличие родственников Инкарни не влияет на шансы абитуриента, однако оно могло быть тревожащим фактором.

Амти вернула анкету Алу и принялась рыться в папке с рисунками. Сначала она достала аттестат о среднем образовании, школу она окончила экстерном. Амти попросила об этом Шацара, и он ей помог. Амти подготовилась и сумела сдать экзамены. Теперь, по крайней мере, она окончила школу, у нее был настоящий документ, подтверждающий, что она не просто Инкарни, а Инкарни, сумевшая осилить государственную образовательную программу. Амти достала шесть фотокарточек, надеясь, что одну из них она вскоре увидит на своем студенческом билете, копию свидетельства о рождении и паспорта, который в своем натуральном виде давно потерял приличный вид.

Алу складывала документы в папку, подписанную ее именем, и Амти принялась доставать экзаменационные работы. Графика, живопись и композиция, стандартный набор. И если графику и живопись Амти рисовала почти автоматически, то работа по композиции - рисунок на свободную тему, нравилась ей самой. Амти нарисовала девушку с большими, воспаленными глазами в больничной рубашке. Она сидела в палате и смотрела на цветущий за окном сад, где Амти старательно прорисовывала каждое синеющее пятно анемона, каждый долговязый ирис, каждую связку колокольчиков. Сад должен был быть прекрасен, а девушка должна была быть больна, но ее глаза впитывали красоту лета, и в ее густых, спутанных волосах притаились маленькие, разноцветные птички, которых она совсем не замечала.

Алу перебрала рисунки, разложив их по разным отсекам ее личного дела для рассмотрения комиссией, но работу по композиции она изучала очень долго.

- Вот это действительно очень здорово, - кивнула она. - Остальное ничего, но это здорово.

Амти ожидала, что остальное тоже будет здорово, однако быстро кивнула.

- Спасибо.

- В этом и вправду что-то есть. Надеюсь, встретимся на факультете, Амти.

Амти вдруг стало невероятно приятно, она почувствовала, что краснеет. Никогда еще ее рисунки не хвалили так искренне. А потом Амти увидела у Алу на руках, там где кончаются рукава блузки, следы от уколов, а может от капельницы, которую ей ставили. Рисунок показался ей личным, может быть, ей было знакомо ощущение, которого сама Амти никогда не переживала, но сумела передать. Амти и Алу шире улыбнулись друг другу. Когда Амти поднималась, она уронила папку и, слишком суетливо нагнувшись за ней, не уследила за очками, они сползли на нос. На свету алое кольцо вокруг ее радужницы горело ярко. Амти заметила взгляд Алу, быстро поправила очки.