Дом в медвежьем углу

"Ха-ха", сказал И-i с горечью. "Всеобщий восторг и прочее. Не надо оправданий. Именно что-нибудь в таком роде и должно было произойти".

Глава IV. JAGULAR

Как-то раз Пух думал, и вот он подумал, что неплохо было бы навестить И-i, потому что он его не видел аж со вчерашнего дня. Но, проходя сквозь вереск и напевая, он вспомнил, что Сыча он не видел с позавчерашнего дня, поэтому он подумал, что сначала заглянет в Сто-Акровый Лес и посмотрит, может, Сыча нет дома.

Ладно, он шел, напевая, пока не дошел до того места у ручья, где был брод, и, когда он уже был посередине третьего камня, он стал раздумывать, как там поживают Канга с Ру и Тиггером, потому что они жили все вместе совсем в другой части Леса. И он подумал: "Я не видел Ру очень давно, и если я не увижу его сегодня, пройдет еще больше времени". Итак, он сел на камень посреди ручья и спел один из куплетов своей песни попутно размышляя, что же предпринять.

Этот куплет был примерно такого сорта:

Встаю я рано поутру,

Гляжу вокруг.

Играю в кошки-мышки с Ру.

Я -- Winnie Пух.

Побольше бегать и играть

(Стараться в голову не брать!),

205

Побольше спать, поменьше жрать И наплевать!67

Солнце было восхитительно теплым, и камень, на котором он уже довольно долго сидел, тоже нагрелся, так что Пух почти решил уже оставаться Пухом посреди ручья весь остаток утра, когда он вспомнил Кролика.

"Кролик", сказал Пух. "Мне нравится потолковать с Кроликом. Он всегда толкует о разумных вещах. Он не употребляет длинных, трудных слов, как Сыч. Он употребляет короткие, легкие слова, такие, как "Не позавтракать ли нам?" или "Угощайся, Пух". Я полагаю, что на самом деле я должен пойти и навестить Кролика".

Что побудило его подумать о следующем куплете:

Да, я люблю потолковать

о том о сем.

У камелька поворковать

За жизнь вдвоем.

И сесть у Кролика за стол:

Поел-попил -- да и пошел. Лекарства лучшего от зол Я не нашел.

Итак, исполнив этот куплет, он встал с камня, вернулся обратно через ручей и отправился к дому Кролика.

Но не прошел он и нескольких шагов, как стал говорить себе:

"Да, но, положим, Кролика нет дома?"

206

"Или, положим, я застряну в его парадной двери, как уже однажды случилось, когда его передняя вдруг стала гораздо меньше?"

"Потому что я-то знаю, что я не стал толще, а его парадная дверь вполне могла похудеть".

"Поэтому не будет ли лучше, если__"

И все это время, пока он высказывал эти и им подобные мысли, он забирал все больше и больше на запад, сам не понимая, что делает... пока вдруг не обнаружил, что находится возле двери собственного дома.

Было одиннадцать часов.

Время, когда необходимо-немножко-чего-нибудь...

Полчаса спустя он делал то, что он на самом деле имел в виду с самого начала, -- он ковылял к дому Поросенка68. По ходу дела он вытер рот тыльной стороной лапы и спел заключительный куплет своей песни:

Встаю я рано поутру,

Гляжу вокруг.

Мне Поросенок лучший друг.

И то не вдруг!

ОсJл, и Сыч, и Мелкота,

И Кристофер Робин (как же я про него-то

забыл, тьфу ты, зараза!)

С друзьями просто красота,

Без них -- каюк!

Когда это вот так записано, то, может, оно и не кажется очень уж удачной песней, но, идя через светлый желтовато-коричневый пушок очень сол

207

нечного утра приблизительно в половине двенадцатого, Пух был склонен думать, что это лучшая из всех песен, какие ему когда-либо доводилось петь.

Поросенок был занят рытьем небольшой ямы в земле прямо рядом со своим домом.

"Хэлло, Поросенок", сказал Пух.

"Хэлло, Пух", сказал Поросенок, подпрыгнув от удивления. "Я так и знал, что это ты".

"И я знал, что это я", сказал Пух. "Что это ты делаешь?"

"Сажаю желудь, Пух, так чтобы из него выросло дубовое дерево и у меня было бы много желудей прямо возле дома, вместо того чтобы ходить за ними за тридевять земель, понимаешь?"

"А положим, не вырастет?", говорит Пух.

"Вырастет, потому что Кристофер Робин сказал, что вырастет, поэтому я его и сажаю".

"Ладно", говорит Пух, "значит, если я посажу медовые соты возле своего дома, то, стало быть, вырастет целый улей?"

Поросенок не вполне был в этом уверен.

"Или кусочек соты", сказал Пух, "а то так сот не напасешься. Но только тогда вырастет только кусочек улья, при том что это может оказаться неправильный кусочек, где пчелы только погудели, но ничего не намедовали. Зараза".

Поросенок согласился, что это было бы скорее обидно.

"Кроме того, Пух, сажать-то совсем не просто, особенно если ты не знаешь, как это делается", ска

208

зал Поросенок. Он положил желудь в яму, засыпал ее землей и попрыгал на ней.

"А я знаю", сказал Пух, "потому что Кристофер Робин давал мне семена мастурбций, и я их посадил, и у меня теперь вырастут мастурбций прямо перед дверью".

"Может, настурций?", робко говорит Поросенок, продолжая прыгать.

"Нет!", сказал Пух. "Это другие. Мои называются мастурбций".