Дом у кладбища

Сунув записку судьи в карман штанов, Черный Диллон вышел на крыльцо и свистнул кучера. Экипаж тронулся с места, и почтенный наемный хирург устремился к указанной ему цели.

Рискну предположить, что разговор состоялся в высшей степени нетривиальный, однако никаких следов его на бумаге отыскать мне не удалось. Ничуть не сомневаюсь, впрочем, что медик не получил ни шиллинга. Так, во всяком случае, он указал в своем исковом заявлении, возбудив судебное дело против Лоу, но истцу (вернее, его адвокату) в иске было отказано, а значительные судебные издержки отнесены на его счет. Судя по пиетету, каким Черный Диллон пользовался в глазах мистера Дейнджерфилда, немногое могло скрасить плачевное положение последнего больше, нежели причиненная практикующему хирургу крупная неприятность.

Едва только экипаж отъехал, в гостиную заглянула несчастная миссис Стерк.

– Что-нибудь случилось, мадам? – с беспокойством спросил Тул.

– Нет-нет, ничего особенного; наверное, он просто немного переволновался. Он ведь, знаете, такой беспокойный, а доктор из Дублина говорил так громко, и его бросило в дрожь – зубы так и стучат.

– Зубы стучат? – переспросил Тул. – Как при простуде?

– О нет, он не простужен, я уверена – такой опасности нет. Это всего лишь нервы… Я укрыла его еще одним одеялом и дала попить горячего.

– Очень хорошо, мадам, я сейчас приду.

– Но если даже это и простуда, он мигом с ней справится: здоровье у него крепкое, хоть куда.

– Да-да, мадам, совершенно верно, очень хорошо, мадам. Я сейчас.

И миссис Стерк заторопилась наверх.

– Вот так-то, – мрачно произнес Тул, качая головой с видом полнейшей безысходности. – Воспаление… оно началось, сэр… Он обречен. Озноб – плохой симптом, сэр.

– Бедняга, – помолчав, отозвался Лоу. – Мне очень его жаль, и его семью тоже.

– Хорошего мало, – пробормотал Тул, весь съежившись, словно от испуга, и последовал за миссис Стерк, а Лоу остался в гостиной разбирать бумаги.

Тул застал пациента в лихорадочном состоянии; несмотря на груду одеял, Стерка бил озноб, лицо его покрывала бледность, глазницы глубоко запали. Сунув руку под одеяло, Тул нащупал у больного пульс, однако сосчитал удары молча, шумно пыхтя себе под нос. Зубы у Стерка выбивали дробь, но, стараясь перехватить взгляд Тула, он еле слышно прошептал:

– Вам-то понятно, что это значит.

– Ничего-ничего, пройдет, выпейте-ка глоточек, – с напускным хладнокровием откликнулся Тул.

– Сдается мне, ему уже чуточку лучше, доктор, – шепнула на ухо Тулу миссис Стерк.

– Конечно-конечно, все пройдет, мадам.

Тул стоял у изголовья кровати, устремив встревоженный взгляд на изможденное лицо Стерка и поглаживая одеяло красной рукой с короткими, толстыми пальцами. Безотчетно поддакивая миссис Стерк, он не в силах был скрыть своей крайней озабоченности.

У входа послышался шум подкатившей кареты, затем продолжительный стук дверного молотка, и Тул со всех ног бросился встречать знаменитого доктора Пелла. По пути к лестнице Тул ненадолго завел визитера в гостиную, откуда донесся его взволнованный говор. Вскоре оба медика показались в дверях, и доктор Пелл небрежным, как обычно, тоном обронил:

– Когда это началось, сэр?

– Минут десять – нет, меньше – минут восемь тому назад.

Запыхавшись, Тул карабкался вдогонку за стремительно взлетевшим по ступеням сухопарым доктором.

– Мое почтение, мадам, – величественно кивнул доктор Пелл хозяйке дома; бросив муфту на кресло, он остановился у постели больного. – Ну, сэр, как мы себя чувствуем? Так-так, хорошо, не беспокойтесь, можете ничего не говорить, я все вижу. – Он просунул руку под одеяло и, нащупав пульс, начал считать удары. – Это продолжается десять минут?

– Ему было нехорошо, но сейчас стало гораздо лучше. Не правда ли, доктор Тул? – вмешалась миссис Стерк.

– Озноб, вероятно, уменьшается. Он вспотел, мадам?

– Нисколечко, доктор, лоб у него прохладный, его ничуть не лихорадит, спал он спокойно, аппетит чудесный. Верно ведь, доктор Тул?

– Да, мадам, доктору Пеллу все известно, я все ему рассказал, мадам, – подтвердил Тул, с тупым отчаянием вглядываясь в потухшее лицо Стерка.

– Ну что ж, мадам, – проговорил Пелл, не отрывая глаз от циферблата, – озноб, как видите, проходит; вы делаете все, что надо; и, – тут он решил, что рецепт много времени не отнимет, – мы назначим ему какое-нибудь пустячное лекарство. Прощайте, сэр. Мое почтение, мадам!

– Перо и чернила в гостиной, доктор Пелл, – почтительно вставил Тул.

– О нет, нет, мадам, прошу прощения, не взыщите. – Доктор Пелл мягко, но настойчиво отстранил ладонью протянутый миссис Стерк гонорар – остаток от дейнджерфилдского дара.

– Но пожалуйста, доктор, – шепотом умоляла затаившаяся в тени косяка робкая фигура.

– Ни слова больше, мадам, не обессудьте. – Доктор Пелл повелительным тоном пресек дальнейшие упрашивания.