Дом у кладбища

– О, я-то думал, дело профессиональное, – бросил Тул несколько свысока; доктору уже доводилось сталкиваться с этим джентльменом, и он, на основании имеющихся сведений, заключил, что на гонорар тут рассчитывать не приходится.

– Оно и есть профессиональное, сэр, – изрек юрист. – Будьте столь любезны, уделите мне минут пять.

Как видим, подкупающий эгоизм, свойственный человеческой натуре, побудил каждого из собеседников истолковать слово «профессиональный» как относящееся к его собственному призванию.

Тул объявил, что готов, если понадобится, быть полезным, и Грязный Дейви начал с вопроса:

– Вам, вероятно, известно мое имя, сэр?

– Мистер Дейвид О’Риган, если не ошибаюсь?

– Именно, сэр, – с достоинством подтвердил Дейви. – Я, сэр, направляюсь сейчас в Мельницы, где проживает моя подопечная, миссис Наттер. – (Тул недоверчиво хмыкнул.) – Я зашел к вам домой, сэр, но меня послали сюда. Я намерен доказать вам, сэр, как другу миссис Сары Харти, именующей себя миссис Наттер, что права моей подопечной справедливы и неопровержимы, с тем чтобы вы могли использовать все свое влияние на эту неблагоразумную особу (а она, как я слышал, высоко ценит ваше мнение и прислушивается к вашим советам), дабы побудить ее подчиниться, не причиняя дальнейшего беспокойства. И я должен сказать вам, сэр, доверительным образом, что ваша знакомая попала в весьма затруднительное положение, в весьма затруднительное.

– Ну что ж, сэр, я буду счастлив вас выслушать, – заметил Тул.

– Будучи много наслышан о вашей прямоте, иного, сэр, я от вас и не ожидал, – елейно ответствовал Грязный Дейви; в обращении с теми, от кого он ждал выгоды, он неизменно держался приторно-вежливого тона. – Сейчас, сэр, я изложу вам все обстоятельства дела, ничего не скрывая и ничего не преувеличивая. С немногими, кроме вас, доктор Тул, я был бы столь же откровенен. Приведу факты вкратце. Мы заявляем о своих супружеских правах. По какой причине, сэр? Да потому, сэр, что мы сочетались браком с названным Чарльзом Наттером, джентльменом, проживающим в Мельницах, в церкви Святого Клемента Датчанина в Лондоне, апреля месяца седьмого числа тысяча семьсот пятидесятого года, о чем имеется соответствующее письменное свидетельство – дословная копия. Далее, сэр, ваша пациентка – я хочу сказать, ваша приятельница – миссис Сара Харти, что в настоящее время посягает на состояние и узурпирует права моей подопечной, подлинной миссис Наттер, заключила мнимый брак с упомянутым выше Чарльзом Наттером в Чейплизодской церкви, июня месяца четвертого числа тысяча семьсот пятьдесят восьмого года – через семь лет и десять месяцев, без трех дней, после совершения законного брака моей подопечной. Итак, сэр, я вижу ясно, вам хотелось бы спросить: «А свидетельство подлинное?»

Тул хмыкнул в знак согласия.

– На сей счет, сэр, должен предъявить вам следующее. – И юрист вручил доктору копию подтверждения от имени мистера Льюка Гэмбла, написанного им только двумя днями ранее (в нем говорилось, что при непосредственном изучении документа не возникло ни малейших сомнений в подлинности предъявленного свидетельства о браке, заключенном Чарльзом Наттером из Мельниц с Мэри Дункан). – Далее, сэр, поскольку мы изыскивали свидетельства, подкрепляющие показания моей подопечной и ее служанки относительно тождества моей подопечной и упомянутой Мэри Дункан, и предоставили вашей пациентке – еще раз прошу прощения, сэр, вашей приятельнице – подтверждение, благодаря которому таковые свидетельства становятся излишними, мы обратимся к суду с просьбой, буде на них начнут настаивать, оплатить стоимость необходимых для того расходов, однако, как видите, мистер Льюк Гэмбл признал достаточность и достоверность данного свидетельства. Я говорю об этом, сэр, вовсе не ожидая, что вы поверите мне на слово. Мне бы хотелось, чтобы вы осведомились непосредственно у самого мистера Гэмбла. Если вы услышите из его уст заверения в истинности мною изложенного, я признаю полную правомочность ваших распоряжений при взвешенном содействии преподобного мистера Роуча, вашего достопочтенного священника, сэр.

– Моего друга, сэр, но не священника. Я, как общеизвестно, принадлежу к Англиканской церкви.

– Разумеется, сэр, – примите мои извинения, доктор Тул, – я прошу вашего содействия побудить вашу пациентку – то есть вашу приятельницу, сэр, – миссис Сару Харти, бывшую домоправительницу мистера Чарлиза, – (таково было его произношение), – Наттера, владельца Мельниц и прочее, мирным и полюбовным образом передать дом со всем движимым имуществом в руки настоящей хозяйки и благоразумно избавить нас от своего тягостного присутствия, не рискуя навлечь на себя последствия, каковые будут весьма, весьма тяжкими.

– Тяжкими, вот как? Вздор и чепуха, сэр! – вскричал Тул, внезапно разъярившись и побагровев.

– Вы считаете меня лжецом, сэр? Вы это хотите сказать?

Грязный Дейви вдруг, как и доктор, отбросил все церемонии.

– Я хочу сказать только то, что хочу, и ничего более, – прогремел Тул, избегая прямого ответа.