Дом у дороги. Цикл рассказов

Ленька был восемнадцатилетним умственно отсталым пареньком. Жил он в Верином подъезде вместе с матерью. Парнем он был спокойным и никому не докучал. Сидел с утра до вечера на дальней лавочке с пакетом еды и хмуро разговаривал сам с собой, методично жуя. Но с появлением Пахомыча, Ленька словно ожил. Стал крутиться возле дворника, что-то ему рассказывал, улыбаясь. Иногда даже громко смеялся. Лёнька был единственным во дворе, кто не сторонился нового дворника, а даже был рад его появлению. Пахомыч же, слушая Ленькин лепет, хмыкал и махал головой.

За Верой угрюмо плелась Лиска.

Идя к своей машине Вера услышала позади себя голос дочери:

— Мам, может быть съездим к бабушке…

И тут Веру прорвало. Не зная почему, она резко развернулась к Лизе и зло зашипела той в самое лицо:

— Сколько?

— Что сколько? — опешила Лиза.

— Сколько вы с моей матерью еще будете играть на моих нервах?! Я! Бабашка! Снова я! Снова бабушка! Этой внимание удели, о той позаботься! А я?! Обо мне кто-нибудь думает вообще?! Обо мне кто-то собирается позаботиться?!

Последние слова Веры звонким эхом пронеслись в утренней пустоте двора. Даже не глядя на изумленное лицо дочери, Вера развернулась на каблуках и зло зашагала к машине.

И тут, уже подходя к автомобилю, Вера заметила, что дворник, словно что-то почувствовал, замер и, медленно повернув голову в ее сторону, посмотрел в упор на нее. В тот же миг вороны, перестав кричать и сновать туда-сюда, замерли и, словно по команде, развернулись к ней. Вера готова была поклясться, что глаза дворника сверкнули красным! Не помня себя от ужаса, она рванула на себя дверцу автомобиля, прыгнула на сидение и дрожащей рукой завела двигатель.

Выезжая со двора, Вера наткнулась взглядом на темно-синий «Мерседес». Этот дорогущее авто принадлежало Филиппу Филипповичу Нимержицкому, известному адвокату, проживающему в их дворе. Высокий, худощавый, с копной седых волос, в элегантном костюме и с неизменной тростью в руке, господин Нимержицкий занимал все квартиры на площадке на последнем этаже дома, объединив их в одну. В детстве у него была какая-то травма ноги. С тех пор он немного прихрамывал. Встречаясь с Верой, Нимержицкий всегда вежливо здоровался и делал ей легкие, ненавязчивые комплименты, чем поднимал Вере настроение на целый день. Но дней десять назад случилась неприятная история.

Когда утром Филипп Филиппыч уже садился в свой автомобиль, к нему, словно из неоткуда, подлетела молодая женщина в траурной одежде и с заплаканным лицом. В руках у ней был портрет маленькой девочки в черной раме.

— Подонок!!! — кричала она, тыча портретом ребенка в лицо адвоката и хватая того за рукав, — Взгляни! Взгляни на нее! Ее больше нет! С твоей подачи это чудовище на свободе! А моей малышки больше нет!

Адвокат, как мог, пытался высвободиться от рук разъяренной женщины, увещевая ее, что это не его вина и, так постановил суд.

— Суд?!!! Суд говоришь?!!! — не сдавалась убитая горем мать, — Когда это пьяное и обнюханное животное сбило мою девочку, все доказательства были на лицо! Всё было: и медицинское освидетельствование этого гада, и очевидцы так называемой аварии, а по сути убийства ребенка! Куда всё исчезло? Испарилось на твоем суде? А все дело в том, что тот подонок богат, как черт. А ты за деньги готов душу продать! Ты ее и продал! — она буквально выплевывала обвинения в лицо опешившего Филипп Филиппыча, — Это ведь ты постарался, подкупая всех и вся, чтобы скрыть улики и развалить дело! Тебя же заботит только своя шкура! Ты ведь заботишься только о себе!

Отбиваясь от несчастной женщины и втискиваясь в салон автомобиля адвокат наконец выпалил:

— Знаете что, дорогуша! Забота о себе не менее важная вещь, чем забота о других. И Вам я настоятельно рекомендую подумать о своем здоровье и обратиться к психиатру.

— Будь ты проклят… — простонала в ответ раздавленная горем женщина.

Кое-как ему удалось освободиться от разъяренной фурии, сесть в машину и захлопнуть дверь. Но вслед ему неслось: «Будь ты проклят!».

Вера вдруг четко вспомнила, что в тот раз, дворник, спокойно подметающий двор, также остановился и пристально посмотрел на отъезжающую машину адвоката. И вороны тогда тоже умолкли… От чего проклятья, звучащие в полной тишине, казались до дрожи жуткими.

И вот уже неделю Вера не видела господина Нимержицкого. А его автомобиль сиротливо стоял во дворе.

День у Веры выдался очень тяжелым: запарка на работе, непрекращающиеся звонки материной соседки, на которые Вере просто некогда было отвечать. Или она для себя так решила, что некогда… В конце концов, мать там не одна, есть соседи, раз названивают. Плюс ко всему под вечер позвонили из школы. Лиска, гадина такая, подралась с каким-то мальчишкой. Дожили…