Дом Цепей

— Мне сложно сказать, сержант. Пока меня не послали сюда, я некоторое время торчал в Ли-Хене. Жуткая дыра: полдюжины кривых улочек, столько же таверн, где рассказывают всякие небылицы. В том числе и про феннов. Живых великанов уже десятки лет никто не видел. Этот — первый. Помнишь, в каком виде вы притащили его сюда? Мало того, что какой-то живодер заковал беднягу в слишком тесные кандалы. Над ним еще и измывались. Били по лицу. Несколько ребер сломали. Похоже, что орудовали кулаком. Не хотел бы я встретиться с тем, у кого такие кулаки. Но парень удивительно живуч. Гляди, сержант. Следов побоев на лице уже почти не осталось. Думаю, что и ребра скоро срастутся.

Карса не торопился открывать глаза и слушал, что малазанцы скажут дальше.

— Значит, можно не опасаться, что он умрет? — уточнил тот, кого называли сержантом.

— Ага.

— Что ж, спасибо тебе, лекарь. Можешь возвращаться к себе.

Раздался стук сапог, затем хлопнула тяжелая, окованная железом дверь. Теблор по-прежнему лежал зажмурившись. Рядом кто-то громко засопел.

Снаружи долетали приглушенные крики. Каменные стены искажали звуки, и все же Карсе показалось, что он узнал голос Сильгара. Воитель открыл глаза. Взгляд его уперся в закопченный потолок, слишком низкий, чтобы можно было выпрямиться во весь рост. Он лежал на полу: засаленном, покрытом такой же грязной соломой. Окон в помещении не было; света, лившегося сквозь решетки двери, едва хватало, чтобы разогнать сумрак.

Лицо отчаянно болело. Что-то жгло ему лоб, щеки и нижнюю челюсть.

Карса сел.

В углу скрючился какой-то мужчина. Заметив, что его сосед проснулся, он сказал несколько слов на незнакомом теблору языке.

У воителя ныли кисти рук и ступни. Во рту все пересохло. Карсе казалось, что вместо слюны он глотает песок.

— Если ты фенн, то должен меня понять, — произнес незнакомец по-малазански.

— Я тебя понимаю, но я не фенн, — ответил ему Карса.

— Слышал, твоему хозяину не очень-то нравится, что его заковали в кандалы.

— Значит, Сильгара тоже схватили?

— Разумеется. Малазанцы любят арестовывать всех, кто кажется им подозрительным. Он уверял, что якобы ты — его раб и сбежал раньше, чем тебя успели заклеймить. А по малазанским законам, раз клейма нет, то никакой ты не раб. Зато твой хозяин — преступник.

— Так оно и есть. И когда малазанцы меня освободят?

— Вряд ли они тебя освободят, — вздохнул сосед.

— Почему? — удивился Карса.

— Твой хозяин утверждает, что один раз ты уже был схвачен малазанцами на Генабакисе и отправлен на отатараловые рудники. Однако по пути туда ты якобы наслал проклятье на корабль. Поднялась страшная буря: судно разнесло в щепки, и почти все погибли. Не скажу, чтобы местные власти особо поверили его россказням. Но надо знать малазанцев: если однажды их закон признал тебя виновным, от наказания уже не отвертеться. Поэтому, приятель, тебя ждут отатараловые рудники. Как, впрочем, и меня самого.

Карса встал. Ему пришлось сильно пригибаться. Приноровившись к высоте помещения, он сделал несколько шагов и остановился возле двери.

— Прикидываешь, не высадить ли дверь? — спросил сосед. — Пожалуй, это тебе по силам. Только дальше-то что? Ты не сделаешь и трех шагов, как тебя схватят и водворят обратно, да еще и на цепь посадят. У малазанцев здесь что-то вроде крепости, и мы с тобой находимся в самой ее середине. Нас так и так выведут наружу, и мы примкнем к другим узникам. Утром всех погонят на пристань и затолкают в трюм малазанского корабля.

— И давно я тут валяюсь?

— Погоди, сейчас спосчитаю… Так, тебя притащили ночью. Прошел день, вторая ночь. Сейчас полдень.

— А Сильгара все это время держали в колодках?

— Ну да, почти.

— Рад слышать, — буркнул Карса. — Его стражника тоже схватили?

— Конечно.

— А тебя самого за что сюда бросили? — поинтересовался теблор.

— За то, что водился с опасными для малазанцев людьми. Хотя я никого не грабил и не убивал. Я ни в чем не виноват.

— А доказать можешь?

— Что доказать?

— Свою невиновность.

— Если бы мог, я бы тут не сидел. Малазанцев мои доводы не убедили.

Карса повернулся к соседу:

— Ты, случайно, не из Даруджистана?

— Нет. А почему ты вдруг спросил про Даруджистан?

Великан пожал плечами. Ему вспомнилась гибель Торвальда Нома. Пока это были лишь отстраненные воспоминания, которым он не позволил наполниться горечью утраты. Не сейчас. Сейчас нужно бороться за свою свободу.

Косяк двери тоже был железным и держался в стене на толстых скобах. Взявшись за прутья, Карса тряхнул дверь. Из-под скоб посыпалась каменная пыль.

— Вижу, ты не обращаешь внимания на советы, — сказал ему сосед.

— А я вижу, что эти малазанцы слишком беспечные.

— Я бы назвал их излишне самоуверенными: что есть, то есть. Но в уме им не откажешь. Ты — не первый великан, с которым им приходится справляться. Они повоевали и с феннами, и с треллями, и с баргастами. Беспечность — это их обманный маневр. Малазанцы сразу распознали, что твой Сильгар — маг. Нацепили ему отатараловый обруч. И все, больше никакого колдовства.

— Что это за слово, которое ты повторяешь на разные лады, — «отатараловый»?