Дом Солнца

– Входите, – откликнулся Солнце.

В купе вошла проводница с бутылкой портвейна «33».

– Три вагона пришлось обойти, – пожаловалась она, – лучше бы «Белый аист» взяли. И то вкусней.

– Каждому свое, – осек ее молодой человек и сунул десять рублей.

– Хотя… – мгновенно изменила свое отношение к напитку проводница. – Мне тоже коньяк не очень. У меня от него у грудей горчит. Так что, если что еще…

– Первым делом, – пообещал Солнце и закрыл за ней дверь.

– Будем выпивать? – спросила у него Саша.

– Не сейчас, – покачал головой он.

– Тогда чем займемся? – устраиваясь поудобнее, уточнила девушка.

– Давай в окно смотреть, – предложил спутник, – обожаю отечественные пейзажи. Есть в них что-то доверительное.

Через вагон от них иностранные господа, успевшие уже захмелеть от забористого черного пива, взвыли раскатистые тирольские куплеты. Малой и Скелет старательно, как могли, им подпевали, Кореец и Хуан осоловело таращились в журнал «Огонек», а Герда примеряла новенькую футболку, только что выменянную у немцев на значок с портретом Вождя.

– Мне надоело смотреть в окно, – пожаловалась Саша своему спутнику. – Хоть расскажи чего-нибудь.

– Рассказать? Хорошо. Я сейчас с тобой поделюсь мудростью, услышав которую ты совершенно поменяешь свои наивные представления об окружающем мире и по праву займешь достойное место в голенастой череде героев планеты. Итак… Бессмертен только мертвый. Хороша дорога, которая не имеет конца. И тому подобная чушь. Можно комбинировать. Например: бессмертен – кто не имеет конца. Хороша дорога только мертвому. В зависимости от ситуации ты можешь добавлять туда восклицания. Предположим… Эх, бессмертен только мертвый! Ух, хороша дорога, которая не имеет конца!

– Перестань, – обиделась девушка.

– Прости, – извинился молодой человек, – но лучший разговор – молчание.

– Это и есть философия настоящего хиппи?

– Боюсь, что нет.

– Ну ты ведь хиппи?

– Боюсь, что да.

Солнце посмотрел на часы и предложил:

– Пойдем в тамбур, скоро Столбы. Там мы простоим пятнадцать минут.

– Что такое Столбы? – не поняла Саша.

– Нечто вроде голубиной почты, – ответил он.

– Папа был прав, когда называл меня дурой, – неожиданно призналась она.

– Ты о хиппи? – переспросил Солнце.

– О Болгарии, – сказала девушка.

– Прости, – извинился молодой человек и объяснил: – Просто я должен был принять одно очень важное решение, и я думал.

– Ты инопланетянин? – столь же неожиданно поинтересовалась Саша.

– Нет, не думаю, – серьезно ответил он.

– Ладно, – смирилась девушка. – Хочешь, я тебе покажу воробушка?

– Покажи, – согласился Солнце.

Девушка вытянула губы трубочкой, высунула сквозь них язык, а потом засмеялась:

– Это воробушек, только сзади.

– Здорово! – рассмеялся и он.

Внизу, под вагоном, что-то загрохотало, и поезд начал снижать скорость. Солнце выглянул в окно и сообщил:

– Приехали.

На платформе они столкнулись с Малым.

– Я весь изнервничался уже, – с ходу наврал он, надвинул тирольскую шляпу на затылок и зашагал куда-то за амбар.

Молодые люди двинулись вслед за ним. За чередой металлизированных щитов, изрисованных надписями, предостерегающими неосмотрительных пешеходов от столкновения с электровозом, открывалось пространство, окруженное со всех сторон ржавыми каркасами списанных грузовиков. В центре высились две пустые водонапорные вышки.

– Столбы, – показал на вышки Солнце и пошел к уже собравшимся у них ребятам. Саша неторопливо пошла за ним.

Жестяные, уже ветхие от ржавчины листы пестрели разноцветными надписями: «Кекс, снимай ермолку!», «Отдай феню Генри. Пандус. 1970 г.», «Сталкер! Донецкая система не забудет тебя. 1972 г.», «Если увидите Генку Маклая, передайте: у него сестра утонула».

– Сталкер уехал, – констатировал Хуан.

– Уехал, – горестно поддержал его Скелет и шлепнул ладонью по башне.

Ее жестяное чрево гулко отозвалось на удар, и над соседними тополями с криками взвилась в небо стая ворон. За ним хлопнул и Хуан, а вслед и остальные. Потом все достали бутылки портвейна и молча приложились к ним. Солнце в один глоток отпил половину бутылки и передал ее Саше.

– Да ты что! Я не смогу, – заартачилась девушка.

– Ну ты хотя бы попробуй, все нужно пробовать, – ласково уговаривал он.

Она закрыла глаза, приложила к губам горлышко бутылки и мужественно принялась, глоток за глотком, пить. Следует отметить, что последний глоток она сделала уже не без удовольствия.

– У тебя большие таланты, – с улыбкой заметил Солнце, когда она вернула ему опустошенный сосуд.

Раскрасневшаяся Саша хотела было что-то ответить, но поезд издал характерный перестук и молодые люди, не сговариваясь, побежали к открытым дверям своего вагона.

– Не обижайся. Давай поспим? – попросил в поезде Солнце.

– Ну, ик, давай, ик, хотя, ик, честно, ик, сказать, ик, я, ик, собиралась, ик, тебе, ик, отдаться, ик, но раз ты, ик, такой, ик, соня… – нехотя согласилась девушка, и всю оставшуюся часть пути они мирно спали.