Дом Солнц

— О планах роботов ее открыть — нет, про саму звездамбу — да. За ней нам тоже следовало приглядывать. Вот о том, что ключ у Портулак, я не знал. — Калган прочел на моем лице непонимание и раздраженно зыркнул здоровым глазом. — Лихнис, прошло пять миллионов лет. Порой забывается даже то, что очень стараешься помнить. Мы распространили столько дезинформации, что она вышла боком нам самим. Мы думали, ключ уничтожен или потерян много циклов назад. И понятия не имели, что он до сих пор у нашей Линии, а что уцелел в бойне — тем более. А вот роботы знали, где искать. О чем это говорит? — Не успел я ответить, вспотевший Калган подался вперед. — В Линии Горечавки у них шпионы, которые маскируются так ловко, что даже Дом Солнц не в курсе. Они вынюхивают наши секреты, узнают о нас то, что нам самим неизвестно. Например, что ключ у Портулак. Можешь убить меня — я ни словом не помешаю. Уясни другое: что бы ты ни думал обо мне, «Серебряные крылья» нельзя пускать к дамбе.

— Очень постараемся не пустить.

— Ты не понимаешь. Может, не понимает даже Портулак, вопреки тому что ей известно. Та ее история о Первых Роботах, запертых в дамбе…

— Что с той историей?

— Портулак рассказала далеко не все.

— Наше терпение стремительно тает, — предупредил Горчица.

— Там действительно звездамба, но поставили ее не для того, чтобы сажать внутрь роботов. Если бы мы ухитрились загнать их в такое небольшое пространство, то и истребить смогли бы. Расстреляли бы их из гамма-пушек и превратили бы в гору шлака.

— Такая мысль у меня возникала, — признался я.

— В звездамбе не Первые Роботы. Они в другом месте. Но там и не умирающая звезда. Там дверь, портал, отверстие. — Калган облизнул бескровные губы бледным языком. Получилось очень по-змеиному. — Его соорудили Предтечи еще в кембрийский период, когда мы мягкотелыми тварями плавали в океанах. Они решили проблему каузальности — открыли червоточину, достаточно большую для перемещения макроскопических тел. Наши жалкие потуги вечно упираются в причинность, невозможность распространения информации со скоростью, превышающей световую.

— От причинности запросто не избавишься, — возразил я. — Она фундамент нашей реальности.

— Уверяю, Лихнис, они нашли способ. Перемещение в межзвездном пространстве трудности не представляло — Предтеч, как и нас, устраивала скорость, максимально близкая к световой. Две тысячи лет на полет вокруг галактики? Если привыкнуть, не так уж это и много. А вот путешествие на Андромеду или в другую галактику Местной Группы — совсем иное дело. Там счет ведется на миллионы лет. Мы, мать вашу, существуем шесть с половиной миллионов.

— Хватит на полет к Андромеде и обратно.

— Вот именно. На второй полет времени недостаточно, даже если бы мы хотели его совершить. Предтеч это не устраивало, поэтому они пробили червоточину между двумя галактиками. После их исчезновения червоточина не исчезла — осталась неиспользуемой, но функционально исправной. Во времена Первых Роботов никто не понимал, что она собой представляет. Лишь когда их истребили, нам открылось назначение портала.

— Так Первые Роботы удрали на Андромеду через червоточину?

— Тепло, но не горячо, — с улыбкой отозвался Калган. — На Андромеду они удрали исключительно своими силами, на субсветовой скорости. Разумеется, речь о небольшом числе уцелевших. Долгое время никто не беспокоился, что Первые Роботы сбежали, а Линии не могут их выследить и добить, — уцелевших следовало бы уничтожить, хотя большинство погибли случайно. Они полетели на Андромеду. Догнать их мы не могли, зато могли выбросить из головы. Пусть летят куда угодно — у нас своя галактика, у них своя. Никто не ждал, что они выживут и начнут выкидывать фокусы.

— Пустошь… — вырвалось у меня.

Калган кивнул с самым серьезным видом:

— До тех пор Первые Роботы никого особо не беспокоили. Они не подавали признаков жизни, и вся галактика считала Андромеду необитаемой. Но вот появилась Пустошь, и мы поняли, что ситуация изменилась.

— Так что такое Пустошь?

— Доказательство того, что червоточину расконсервировали. С момента ее появления Дом Солнц вел бой сразу на двух фронтах. Следовало, во-первых, скрывать данные о геноциде от людей-машин, во-вторых, предотвратить возвращение Первых Роботов. Законсервировать червоточины мы не могли — это выше наших возможностей. Утешало, что невредима звездамба, наш последний и единственный рубеж. К счастью, этого хватало. Мы не сомневались: ее не прорвать. Раз дамба сдерживает энергию сверхновой, известным Линии оружием ее не пробить. Дамба справлялась — с тех пор, как появилась Пустошь, за ее пределы ничто не просочилось.

— А теперь?

— Пораскинь мозгами. Каскаду с Каденцией нужен ключ, чтобы пустить Первых Роботов к нам в галактику. Поэтому архиважно их остановить. Речь не о парочке злобных роботов, просидевших в ящике пять миллионов лет. Их там целая галактика. Роботы спят и видят возвращение. По-моему, не стоит рассчитывать, что они будут настроены мирно и доброжелательно.

— Мы очень постараемся их остановить, — снова пообещал я.