Дом сестер

Она вынула из чемодана летнее платье из синего, как сапфир, муслина; Филипп как-то сказал, что оно делает ее глаза еще более темными и сияющими. Платье было немного помято, но ей сейчас было не до этого. Фрэнсис переоделась и расчесала волосы, потом придирчиво осмотрела себя в зеркале. Она все еще была довольно худа — резко очерченные острые скулы, платье бесформенно висит вдоль тела… Но Джон, в конце концов, уже видел ее в тюрьме в жутком состоянии; он удивится, что она, несмотря ни на что, пришла в себя.

Фрэнсис надела большую соломенную шляпу, украшенную длинными голубыми лентами, чтобы защитить голову от солнца, и отправилась в путь.

Вдоль всей улицы, поднимающейся вверх, и на большой парковочной площадке перед домом стояли многочисленные автомобили и экипажи — не менее пятидесяти штук. Водители в начищенной униформе облокотились на капоты радиаторов автомобилей и читали газеты или стояли группами под деревьями, смеялись и болтали. Извозчики приносили воду и сено для лошадей. При этом они вытирали пот со лба и ворчали из-за своих жестких ливрей, сковывающих движения. Любопытные взгляды следовали за Фрэнсис, которая нерешительно шла вдоль дороги, ведущей к дому.

— Чем дальше, тем симпатичнее гости! — крикнул черноволосый водитель в униформе из ярко-красного сукна с позолоченными пуговицами, сверкающими на солнце. Другие ответили на его реплику смехом.

Фрэнсис, игнорируя взгляды и слова, подошла к дому, который, как всегда, казался темным и мрачным на фоне ясного неба. Навстречу ей неслись звуки музыки. Гул голосов? Она ускорила шаг и последние метры преодолела почти бегом.

Входная дверь была широко распахнута и со всех сторон украшена горами цветов. На ступенях, ведущих вверх, в также украшенный цветами холл, лежал красный ковер. В дверях стоял слуга в ливрее, погруженный в свои мысли; заметив Фрэнсис, он сделал строгое лицо.

— Слушаю вас!

— Я… — начала Фрэнсис, но не знала, что сказать дальше. Да и что она могла сказать? Она ведь не знала, что здесь происходит… Заметила, что слуга критически смерил ее взглядом сверху донизу. Ее милое голубое летнее платье явно совершенно не подходило для торжества этого уровня и этой значимости.

— У вас есть приглашение? — поинтересовался он.

Так как слуга не знал, кто она, он из осторожности вел себя очень вежливо, но дал ей понять, что просто так ее не пропустит.

Подняв голову, она с достоинством произнесла:

— Я — Фрэнсис Грей. У меня нет приглашения, так как я должна быть в Лондоне. Но сегодня неожиданно вернулась.

Музыка, которая на какой-то момент стихла, заиграла вновь. Тихо дребезжали тарелки и бокалы, на этом фоне раздавались голоса и смех.

— Да… — Слуга, казалось, не знал, что делать. Он не понимал, можно впустить ее или нет. — Вы — родственница мисс Виктории Грей?

— Я ее сестра. — Почему он назвал именно Викторию, самую молодую в семье?

— Ну… — Слуга замялся.

Фрэнсис решила больше не тратить на него время. Она просто пробежала мимо него в дом.

— Стойте! Вы не можете просто так…

Она прошла по красному ковру в окружении цветов — бог мой, похоже, они вычистили все оранжереи в Йоркшире! — и открыла двустворчатую дверь, ведущую в большой зал на другой стороне холла. И остановилась, стараясь осмыслить то, что увидела.

Зал, как и вход в дом, также был роскошно украшен цветами. Три его высокие, покрытые белым лаком двери со стороны сада были распахнуты, и через них открывался вид на каменную террасу, тянущуюся по всей ширине дома, с которой широкие ступени спускались в расположенный ниже парк. В зал проникал теплый цветочный аромат. Фрэнсис знала, что здесь почти всегда было очень холодно, и зимой, несмотря на два огромных камина, его едва можно было обогреть.

За длинными столами сидело около ста гостей: мужчины в темных костюмах или в парадной форме, дамы — в длинных пестрых шелковых платьях, увешанные украшениями. На столах лежали белоснежные камчатные скатерти, на которых стоял тончайший фарфор. Мать Джона, насколько помнила Фрэнсис, принесла его в дом в качестве приданого и всегда очень гордилась им. Горели свечи в высоких серебряных подсвечниках. В углу расположилась группа музыкантов, негромко игравших веселые мелодии. Бесшумно сновали туда-сюда официанты — уносили пустые тарелки, приносили новые блюда и наливали вино.

Это было ошеломительное зрелище, представшее перед Фрэнсис как картина: изображение чего-то, что не имеет никакого отношения к реальности. Ей казалось, что все действующие лица движутся по невидимым нитям и кто-то на заднем плане руководит ими, режиссируя каждый эпизод, как на сцене. Пьеса называлась «Свадьба».

Главными действующими лицами были Джон Ли и Виктория Грей.