Дом с белыми клибисами

Авис взял найденный в одном из сундуков старый и обшарпанный бинокль, лег на живот на самом краю второго уровня и вгляделся в силуэты домов. Силуэты были весьма и весьма расплывчатыми, и почему-то на правый глаз изображение шло точнее, чем на левый, так что Авису пришлось долго крутить колесики для настройки, прежде чем город стал хорошо видим.

Вот он, дом герцога. Большая оплывшая каменная блямба на вершине одного из холмов. От него вниз вьется довольно крутая дорога. Но рядом нет ни одного дома: все они находятся гораздо ниже, словно подданные перед троном короля. Это хорошо: можно будет лететь на небольшой высоте, не боясь задеть чей-нибудь флюгер и наделать шума раньше времени. Кстати о шуме: надо бы закрыть этот чертов шкаф с инструментами, в котором так жутко завывает ветер.

Авис хотел было встать, но тут заметил маленькое бело пятнышко, что двигалось по одному из балконов. Каким-то неведомым чувством он понял: это Сайка. Она жива. И она ждет.

Она стояла на балконе.

— Куда вы смотрите? — спросил ее Тэш.

— Никуда, — она быстро отвела взгляд от бесформенного силуэта на горизонте. — Идемте. Пора примерить мой наряд для завтрашнего торжества.

Леди Сайка повернулась и пошла в дом. Следом за ней засеменила наставница. В услугах строгой женщины теперь почти не было нужды: чуть больше суток назад ее подопечная вдруг резко изменилась. Нет, она не стала образцом красоты и изящества, но… Слуги дома Санвай стали побаиваться ее, как боялись только леди Сельвию. Даже сам господин Тэш — правая рука господ — почему-то перестал смеяться над неуклюжей девочкой и лишь настороженно на нее поглядывал.

Модистка уже ждала их в комнатах покойной герцогини. Пальцы у женщины слегка подрагивали, а лицо было бледноватым.

— Ну что вы стоите? Живее, живее! — прикрикнула она на помощниц. Те тут же окружили леди Сайку, сняли с нее домашнее платье и осторожно, со всей торжественностью облачили в нечто пышное, с огромными шелковыми розами цвета свекольного румянца. Леди Сайка повернулась к зеркалу, посмотрела, как эти цветочные россыпи оттягивают подол. Шевельнула плечом и странно наклонила голову.

— Это другое платье, — заметила она.

— Да, госпожа, — кивнула модистка. — Его Светлость сказали, раз вам так не понравилось предыдущее, нужно его заменить.

— Заменить? На что? На эту вот безвкусицу? — девушка презрительно поджала губы: платье было настолько безвкусным, что это бросалось в глаза даже тем, кто в этом совершенно не разбирался. Модистка невинно хлопала глазами. На ее лице читалось: «Ну что вы, я бы никогда не посмела сшить вам плохое платье в отместку за тот укол булавкой!» Леди Сайка еще раз задумчиво посмотрела в зеркало, и взгляд ее сразу зацепился за другое яркое пятно в отражении. Она обернулась: на кресле лежало еще одно платье нежно сиреневого оттенка. На нем не было никаких цветов. Тяжелый шелк был уложен красивыми складками, и только по краям шла аккуратная вышивка нитками того же оттенка: почти незаметно, но именно это в ней и привлекало.

— Я хочу вон то платье, — уверенно сказала девушка.

— Но, — залепетала модистка, — это платье для леди Сельвии. Она рассердится…

— Тэш! — громко позвала леди Сайка.

— Да, госпожа, — мужчина сразу же показался в проеме дверей.

— Передай герцогу: мне не нравится сшитое для меня платье. Я хочу другое — то, что делали для леди Сельвии, — сказала девушка, даже не поворачивая к нему головы.

— Хорошо, я передам.

— Немедленно!

— Слушаюсь.

Тэш коротко поклонился и вышел. Его не было долго. Все это время леди Сайка стояла, не шевелясь, словно статуя. За ней, чрезвычайно гордая успехами ученицы, такой же статуей стояла наставница. И только швеи-помощницы опасливо переминались с ноги на ногу перед ними и украдкой обменивались выразительными взглядами.

Неожиданно в глубине дома раздался женский крик. Захлопали двери, зашумели люди. Затем послышался дробный топот женских каблучков. Он становился все ярче и ярче, пока дверь в покои не распахнулась и внутрь не влетела их возмущенная обладательница — леди Сельвия.

— Ты… ты… — она надувалась и надувалась, словно ей не хватало воздуха. — Нахалка! Выскочка!

Наставница поджала губы и укоризненно сдвинула брови. Но леди Сайка и ухом не повела.

— Да что ты о себе возомнила, грязная потаскуха? — леди Сельвия размахнулась, чтобы залепить противнице пощечину, но та уверенно подставила железный браслет, сковывавший ее руку от локтя до запястья. Леди Сельвия взвыла, прижав к себе отбитую конечность. Швеи вздрогнули и попятились к дальней стенке.

— Ах так? Стой смирно, когда я тебя наказываю, ничтожество, — закричала леди Сельвия, когда боль приразняла когти. — Чернь должна знать свое место. Да я тебя сейчас разукрашу почище, чем когда-то Ветту!

Глаза у леди Сайки неожиданно сверкнули, но никто этого не заметил. Все смотрели на разбушевавшуюся дочь герцога: та вскинула руки, и по ее тонким пальцам побежали светящиеся нити. Они дергались, изгибались и потрескивали, озаряя взбешенное лицо голубоватыми вспышками. Это была настоящая магия — та самая, о которой горожане сочиняли легенды.