Дом обезьян

Второй этап – найти для обезьян временное пристанище (если Фолкс их отдаст). Так как Исабель уже достигла некоторого прогресса в этом вопросе (она вела переговоры с зоопарком Сан-Диего), то следующим и самым сложным был вопрос постоянного жилья для бонобо. Здание, специально приспособленное для проживания обезьян, могло обойтись в миллион долларов. Даже если бы Исабель нашла университет, готовый финансировать проект с бонобо, она не могла допустить, чтобы они снова оказались в положении выставленных на продажу, пусть даже в результате она сама стала бы их владельцем.

Селия тоже была на пути в Лизард. Несмотря на все протесты Исабель, ей было плевать на то, что она может пропустить экзамены и потерять семестр, куда больше ее волновало то, что отъезд может прервать организованную ею затяжную пытку Питера. Пытка началась сразу после того, как им стало известно о деятельности Питера в Институте изучения приматов. Когда Исабель узнала о намерении Селии сделать его жизнь невыносимой, она испытала что-то похожее на облегчение. Она только боялась, что Селия в своем рвении доведет его до ручки.

Подробностями Исабель не интересовалась, но Селия гордилась своими достижениями и постоянно держала ее в курсе событий. Таким образом, Исабель знала, что Питер ежедневно получает более чем щедрую порцию собачьего дерьма.

(«Это социально значимая деятельность, – объяснила ей Селия. – Я собираю дерьмо на спортивных площадках и переношу его в более подходящее место. Можешь считать это справедливым перераспределением».)

Также Исабель была в курсе того, что под дверь Питера сваливают не заказанные им пиццы, чау-мейн и буррито, а его имя добавлено в список «не обслуживать», который имеется в каждом работающем навынос или на заказ заведении города.

Исабель дала понять, что не одобряет действий Селии, но в душе восхищалась ею. Когда она узнала о работе Питера в Институте изучения приматов, она не раз представляла, как загоняет его в угол и высказывает в лицо все, что о нем думает, но на самом деле она не смогла даже заставить себя снять трубку и выругать хотя бы на расстоянии. У нее была почти патологическая боязнь конфликтов, в связи с чем инцидент с Гари Хэнсоном в «Кухне Розы» казался ей особенно ужасным.

Но у Селии была совсем другая натура, она и не думала отступать, и чем дольше Питер не обращался в полицию, тем более дерзко она действовала. Последним ее достижением была доставка на подъездную дорожку Питера (пока его машина была в гараже) десяти кубических ярдов торфяного мха. Селия настолько увлеклась своей миссией, что уговорила Джоэля и Джавада продолжить дело в ее отсутствие. Исабель надеялась, что ребята будут не так активны, и не потому, что считала, что Питер заслуживает снисхождения, просто после продажи обезьян ближе студентов у нее никого не было, и ей не хотелось, чтобы они угодили за решетку.

Позвонила Франческа Де Росси и сказала, что они с Элеонорой и Марти Шафером, который согласился поработать для их организации, уже на дороге из аэропорта. Так как Марти был одним из тех немногих, кто еще не подписался на «Дом обезьян» и хотел посмотреть это шоу с бонобо, они назначили встречу в баре отеля. Владельцы ресторана заявили, что их заведение ориентировано на семейные ценности, и, несмотря на жалобы посетителей, по-прежнему отказывались транслировать шоу.

Через десять минут после звонка Исабель спустилась в бар и с удивлением заметила в углу Джеймса Хэмиша Уотсона. В баре по большей части собрались операторы, репортеры, обозреватели и даже сотрудники шоу, которые и были гостями отеля. Пять дней назад Уотсон всего пару минут поговорил с Исабель, а его тут же окружили вездесущие журналисты. Он тогда покраснел как рак и поскорее сбежал из бара. Исабель тоже поспешила удалиться, но так как она не афишировала свой приезд в Лизард, ее никто и не преследовал.

Поначалу Исабель боялась, что ее узнают, ведь до взрыва в лаборатории ее снимали и в документальных фильмах, и в новостных репортажах о бонобо. Но никто в «Мохиган мун» не обращал на нее внимания. В конце концов до нее дошло, что с новой челюстью, с новым носом и практически без волос она мало похожа на себя из прежней, как она все чаще теперь об этом думала, жизни.

Исабель, конечно, удивилась, что Уотсон снова появился в баре, но в его поведении была своя логика. Он ведь признался, что дома ему не позволяют смотреть «Дом обезьян». Исабель была уверена, что, чем бы там ни занимался брат жены Уотсона в порнобизнесе, причина запрета была связана с обезьянами.