Дом обезьян

Когда Джон вошел в гостиную, Аманда сидела на ковре в центре комнаты, одну ногу она подогнула под себя, а вторую выпрямила. Перед ней стоял лэптоп, и, чтобы печатать, ей приходилось горбиться над клавиатурой. Вокруг были разбросаны скомканные листы бумаги, а напротив что-то орал телевизор.

Экран телевизора был разделен на небольшие квадраты, и в каждом – какая-нибудь картинка из жизни в «Доме обезьян». Одна обезьяна с восхищением разглядывала себя в зеркале и ковыряла в зубах. Другие раскачивались в дверных проемах и раскатывали из угла в угол на самокатах. Еще одна отдыхала в детском бассейне, периодически подливая в рот воду из шланга и изображая фонтан. В верхнем правом квадрате две дико улыбающиеся самки слились в страстных объятиях и принялись натирать друг другу распухшие гениталии, которые выглядели как большущий комок розовой жевательной резинки. Три раза просигналил клаксон, и последняя картинка в увеличенном варианте скользнула в центр экрана. В нижней части картинки появились ярко-красные вспыхивающие субтитры: «Хока-хока!!!» И все это сопровождалось развеселой клоунской музыкой и записанными звуковыми эффектами – шлепками, свистом, хлопками.

– Что происходит? – поинтересовался Джон.

Аманда подняла голову, ее по-новому белокурые и идеально прямые волосы качнулись назад, и Джон увидел над верхней губой жены жирную полоску белого крема. У крема была прозрачная, сахаристая и какая-то алхимическая структура.

– Обесцвечиваю усики, – сказала Аманда. – Не уверена, что смогу сделать это после завтрашней встречи, и, очевидно, это мой очередной изъян.

Несколько дней назад один из новых боссов Аманды (тот самый, который назвал ее «освежающе другой») дал ей карточку дерматолога и предложил (по интонации Аманда поняла, что это приказ) сделать инъекции «Рестилайна», а также «Ботокса» и воспользоваться лазером для удаления веснушек. Джон никак не мог взять в толк, почему писательница должна выглядеть как кинозвезда? Но это казалось действительно важным: недавно случился скандал с девятнадцатилетней сценаристкой, которая пользовалась популярностью и считалась знаменитостью, пока не выяснилось, что ей уже тридцать пять, после чего она уже не могла найти работу. И хотя последний цикл трансформаций Аманды, без сомнений, был порожден идиотскими разговорами о «голливудском типе», Джон в душе винил во всем дядю Эба. Если бы только этот старикашка с проспиртованными мозгами не открыл свою пасть на свадьбе…

– Я спрашиваю, что происходит вообще, – сказал Джон.

– О, – Аманда поднялась с пола, – вероятно, тебе стоит заглянуть в холодильник.

– Зачем? – спросил Джон, глядя в телевизор.

Бонобо закончили ласкать друг друга и были сосланы в нижний левый угол. Одна из них теперь щеголяла с ведром на голове. В другом квадрате, сидя по-турецки в кресле «бинбэг», обезьяна лениво перелистывала журнал.

Снова заквакал клаксон, и уже другая увеличенная картинка переместилась в центр экрана. Самец, встав на ноги, демонстрировал другому свой длинный эрегированный член.

– Просто мне кажется, тебе следует это сделать, – сказала Аманда, исчезая в ванной комнате.

Джон, вздохнув, провел рукой по лицу и пошел на кухню. Не хватало только сломанного холодильника.

Когда он открывал дверцу, от нее отвалился ярко-розовый самоклеящийся листок и полетел на пол. Джон поднял листок и забыл о холодильнике.

– Аманда? – позвал он спустя какое-то время.

Дверь в ванную открылась, и в коридор выплыла Аманда. Она переоделась в белый пушистый халат, пасту над губой она оттерла до того, что кожа порозовела. Аманда протиснулась между Джоном и дверцей и взяла из холодильника пиво.

– Что? – спросила она, протягивая ему бутылку.

Джон открутил пробку и вернул бутылку Аманде.

– Чего хотят от меня в «Таймс»?

– Я полагаю, они хотят пригласить тебя на собеседование, – сказала Аманда и широко улыбнулась.

Джон на секунду окаменел, а потом заорал от радости.

* * *

– «Пенделтон груп». Кому направить ваш звонок?

Джон нахмурился и взглянул на листок, который теперь был прилеплен к его пальцу. Владелец «Лос-Анджелес таймс» – «Трибьюн Компани». Это все знают.

– Соедините меня с Тофером Макфадденом, пожалуйста, – сказал Джон, прочитав имя на ярко-розовом листке.

Джон не слышал об этом человеке, по всей видимости, это был редакционный референт или кто-то из новеньких.

– Какой отдел?

– «Таймс». Редакция, – сказал Джон.

– Одну секунду, пожалуйста.

Раздался щелчок, а потом звуки водопада и пение птиц. Через несколько секунд все это резко оборвалось.

– Да? – произнес усталый мужской голос.

Джон зажал трубку между ухом и плечом и начал распутывать провод.

– Здравствуйте. Это Джон Тигпен. Вы сегодня для меня оставили сообщение.

– Ну, да. Оставил. У меня тут ваше резюме. – Послышался шорох бумаги. – Очень впечатляет. Стажировка, а потом восемь лет в «Нью-Йорк газетт». Плюс один год в «Филадельфия инквайер». Кое-какая внештатная работа на «Нью-Йорк таймс».

– Спасибо.

– И что же привело вас в Город Ангелов?

– Моя жена работает соавтором на сериале для Эн-би-си.

– И о чем сериал?