Дом обезьян

Джон шел вдоль стеклянной стены, пока Аманда снова не попала в поле его зрения. Он наблюдал, как она сняла сапожки и положила их вместе с сумочкой и лэптопом в серые коробки на ленте конвейера. Потом – как ей сделали замечание, и она вытащила из коробок сапожки и сумочку и положила их прямо на ленту. Он смотрел, как она стоит босиком перед металлодетектором и ждет, когда ее пропустят дальше. А потом Аманда исчезла уже по-настоящему.

– До свидания, малышка, – тихо сказал Джон.

* * *

Мобильник зазвонил в тот момент, когда он парковался возле «Резиденс Инн». На долю секунды Джон позволил себе вообразить, что рейс Аманды отменили или хотя бы отложили. Даже если бы это подарило им последний ужин вдвоем…

– Алло?

– Привет, это Элизабет.

– Привет, – отозвался Джон, стараясь, чтобы она не почувствовала в его голосе разочарование. – Ты получила поправки?

– Да. Слушай, надо, чтобы ты вернулся в Филадельфию. Как скоро ты сможешь это провернуть?

– Зачем? Почему?

– Я хочу, чтобы ты тут кое над чем поработал.

– Я уже и так кое над чем работаю.

– Да, но эта история с обезьянами стала вроде как материалом Кэт…

– Черта с два!

– …и в любом случае вам, кажется, не очень хорошо работается вместе…

– Что она тебе наговорила?

– Это не важно. Ты нужен мне здесь.

– Что… она… тебе… сказала?

– Это не важно. Честно говоря, у меня так и так нет денег, чтобы держать там вас обоих, а Кэт более чем способная. И потом, мне нужен человек для другой колонки. Так что возвращайся как можно скорее.

Элизабет повесила трубку.

Джон захлопнул мобильник и швырнул его на сиденье. Припарковав машину, он вцепился в руль обеими руками и, стиснув челюсти, тупо уставился на контейнер для собачьих какашек, который стоял прямо у входа в гостиницу.

«Более чем способная».

А вы, сэр, нет. Джону хотелось кого-нибудь прибить. Еще никогда в жизни он не был так близок к совершению акта насилия. Это была его серия репортажей, его материал, а Кэт ловко присвоила его себе, как какой-нибудь фигляр, который сдергивает скатерть с накрытого стола в День благодарения.

Вуаля!

* * *

На подъездной дорожке машины Тима и Фрэн не было, но они могли просто отправиться за покупками. В то, что они уехали совсем, Джон поверил только после того, как заглянул в комнату для гостей.

Свидетельства визита Фрэн были повсюду: кружевные салфетки; устланные бумагой полки; по-новому переставленные выдвижные ящики; по-новому сложенные полотенца и простыни. И все выглажено. Джону показалось забавным, что она выгладила его джинсы и нижние рубашки, но, когда он обнаружил, что она, кроме всего прочего, выгладила еще и его трусы, веселья у него поубавилось.

Стол был накрыт новой скатертью, так что Джон прихватил ужин «Хангри Мэн», сел на диван и закинул ноги на стол. Отправив в рот ложку с липким картофелем, он не мог не вспомнить о версии этого блюда в исполнении Аманды – пюре, щедро сдобренное сливочным маслом. А еще Джон вспомнил о чудесной еде, которую она приготовила для него и которая теперь гнила в мусорном контейнере за «Резиденс Инн». То, что он ее выбросил в мусорку, было сравнимо с предательством, он испытывал настоящую боль, чуть ли не на физическом уровне. Но вот уж черта с два он предложил бы Кэт то, что приготовила Аманда. Если бы Кэт тонула, он бы ей и соломинки не протянул. И так он относился к ней еще до того, как увидел фотографию. Если и надо что-то сделать, так это вычислить Сесила, бедняга наверняка уже не один год не пробовал домашней еды. Но об этом варианте Джон вспомнил, только когда оказался в самолете.

Джон переключал каналы, автоматически перепрыгивая через спортивные, как будто Аманда была дома и могла запротестовать. Боже, как он хотел, чтобы она была дома! Их дом без нее казался пустым и огромным. По телефону она посочувствовала ему по поводу его нового задания, но ему хотелось обнять ее, найти успокоение в ее физическом присутствии.

Элизабет вызвала Джона в Филадельфию, чтобы он взял на себя еженедельную колонку «Урбанистический воин». Настоящий «Урбанистический воин» уже имел близнецов, которые, по всей видимости, оказались маленькими монстрами, от которых любого хватит кондрашка. В результате Элизабет замучила бессонница, и она взяла отпуск. На взгляд Джона – поступок, недостойный настоящего воина. Прилепи по малышу к каждой сиське на этой похожей на рогатку штуковине и иди себе дальше, измеряй собственные изъяны. И это не притворное равнодушие. В этом заключалась суть его задания. Очерки о свихнувшемся парне, который запатентовал устройство для измерения и сравнения выбоин по всему городу, о выпускнике самой проблемной средней школы, швейцаре – любимчике Филадельфии. Подсчет брошенных на автостраде машин. Обследование самых замусоренных улиц. На этой неделе он должен был задумать и провести операцию против собачников, которые не убирают за своими псинами в Файрмаунт-парке и на Риттенхаус-сквер.