Дом обезьян

– А ты знал, – сказала она, по-прежнему не глядя на Джона, – что все эти места, куда не достают щетки и швабры, так и кишат болезнетворными микробами? Плинтусы, стоки и ручки, ручки и краны – это самое страшное! Стафилококк, стрептококк, кишечные палочки, лептоспироз, иерсиниоз – они так и кишат на ручках. А в общественных уборных… тебе известно, что большинство людей сливают за собой ногой, и, таким образом, плюс ко всему они оставляют на сливной ручке унитаза ужасные микробы с мостовой? Но и краны в раковине не лучше. И дверные ручки тоже, потому что люди, которые не моют руки вообще, оставляют свои мерзкие микробы для ничего не подозревающих идиотов, которые идут следом за ними. Необходимо дезинфицировать практически все…

Аманда бросила щетку, подхватила банку и потянулась к раковине. Она опрыскивала кран и вентили до тех пор, пока они не покрылись белой пеной.

– Аманда?

– И не заставляй меня рассказывать о токсичных брызгах от слива. Больше никогда я не оставлю свою зубную щетку в одном месте с унитазом. Это чудо, что мы еще живы.

– Аманда, пожалуйста, объясни, что происходит.

Аманда села на колени, стянула маску и посмотрела на Джона.

– Объясню, – сказала она, выдержав недолгую паузу. – Когда приму душ.

После этого она протянула руку и закрыла дверь перед носом Джона.

Спустя несколько минут Аманда в халате опустилась на диван. Она была бледная, как бисквитное тесто, под глазами у нее были черные круги. Волосы она высушила полотенцем, и они уже начали скручиваться в спирали.

– Я сделаю кофе, – сказал Джон.

Пока варился кофе, Джон оставался в кухне. Он понятия не имел, что происходит, и, как следствие, понятия не имел, что говорить. Когда кофе добулькал до конца, Джон налил одну чашку и добавил сахар. Сливки он добавлять не стал, потому что они превратились в какой-то новый безымянный сорт сыра.

Джон поставил чашку с кофе на столик у дивана и сел напротив. Аманда потянулась к чашке, взяла ее обеими руками, потом поставила обратно и откинулась на спинку, не сделав даже одного глотка.

– Аманда, детка, что происходит?

– Я нашла работу.

Она так старалась придать своему голосу непринужденную интонацию, что у Джона от жалости чуть не разорвалось сердце.

– Зачем? Какую работу?

– Я пишу брошюру об уборке общественных туалетов. На следующей неделе я перейду к кипячению униформы и постельного белья. После этого – промышленные кухни.

Джон присмотрелся к ней повнимательнее.

– Что-то не то с сериалом?

– Нет, Джон, – с ударением сказала Аманда, – что-то не то с нами. А раз уж я не могу получить деньги, пока Эн-би-си решится на новые эпизоды, если вообще оно решится, мне надо на что-то жить. Кстати, пришло предложение на дом в Филадельфии, так что хоть не придется долго ждать, чтобы поделить деньги.

Поделить? Джон смотрел на Аманду и боялся произнести хоть слово. Пес выполз из-за угла и распластался вдоль стены, глаза его перебегали с Аманды на Джона и обратно.

Аманда вздохнула и постаралась изобразить, что восстановила равновесие.

– Так вот, недавно я пошла в магазин. Неважно за чем, – Аманда отмахнулась от не прозвучавшего вопроса. – Нашу кредитку отклонили. Я сказала, что этого не может быть. Я только что оплатила счет. Но нет, продавец позвонил в кредитную компанию, и они настаивали на том, что мы истратили все свои деньги.

Джону стало так плохо, как никогда в жизни. Он начал понимать, что сейчас произойдет.

– Тогда я оставила все покупки на стойке и с позором вернулась к машине. Дома я в онлайне проверила движение средств на нашем счете. Никогда не угадаешь, что я там обнаружила.

Последовала долгая пауза. Аманда сглотнула и вытерла глаза. Когда она снова заговорила, голос ее звучал очень сдержанно:

– Я никогда тебе не изменяла. Ни разу. Так каких результатов анализа ДНК ты ожидал? Уже можно поздравить? Я даже не спрашиваю о поручительстве за явку с ответной стороны.

– Аманда, – тихо сказал Джон, – дай я все тебе объясню.

– Ха!

Аманда усмехнулась и потом разрыдалась – горько и громко. Джон сделал попытку встать и подойти к ней, но она подняла руку, чтобы он остался на месте.

– Пожалуйста, не надо. Дай я угадаю. Она курит, так? Это она была в твоем номере перед моим приездом. Угадала? И этот пес тоже ее? Потому что она не может держать его у себя. Не может держать его у себя.

Бугер незаметно переместился к ее ногам. Пес лизнул Аманде руку и с укором посмотрел на Джона.

– Надеюсь, она не курит во время беременности, – продолжала Аманда. – С ребенком все хорошо?

Джон набрал полную грудь воздуха.

– Нет никакого ребенка. И никогда не было. Есть семнадцатилетний панк с зелеными волосами по фамилии Пайнгар. А я внес за него залог в тюрьму.

Аманда замерла. Ее рука остановилась посередине спины Бугера. Пес повернулся, чтобы посмотреть, в чем дело, и начал выгрызать ромбы на свитере.

– Да. Пайнгар. Я подсчитал сроки и испугался, что это мой сын. Я не его отец. И даже Жинетт не его мать. Его родители выслали чек за залог.

– Жинетт Пайнгар? Ты подумал, что у Жинетт Пайнгар был от тебя ребенок?

– Не знаю. Сколько Пайнгаров в этом мире?