Дом ночи и цепей

Я не чувствовал гордости. Я чувствовал скорбь и гнев. Если бы я мог здесь и сейчас схватить Монфор за глотку и задушить ее, то бы так и сделал. Я был зол и на себя. Я бросился в эту войну, прекрасно зная, что моя жизнь будет под угрозой. Честно говоря, покушение на мою жизнь вызвало у меня чувство некоего мрачного удовлетворения. Я был обеспокоен безопасностью моих детей. Но главной целью я всегда считал себя. Я навлек на себя гнев Монфор. Пусть она мечет в меня гром и молнии. Я верну их ей тысячекратно.

Но я не думал, что она начнет убивать тех немногих из совета, кто осмеливался противостоять ей. Вейсс была для нее чем-то вроде занозы в боку уже много лет, и все же Монфор не причиняла ей вреда.

До сих пор.

Я должен был это предвидеть. Я должен был предвидеть последствия этой моей кампании. Но вместо этого я позволил врагу убить моего союзника. Я проявил беспечность.

«Хуже того. Ты проявил высокомерие. Ты проявил гордыню».

Адрианна Вейсс погибла из-за моей гордыни.

Время обвинять себя будет позже. Сейчас для этого неподходящий момент.

- Мы можем предпринять какие-либо прямые действия? – спросил я Штаваака. – Это нельзя оставлять безнаказанным. Она не остановится.

- Мы даже не знаем, что это сделала Монфор.

- Конечно, не своими руками, но по ее приказу. У кого еще были мотивы убить Адрианну?

- У Монфор была важная причина не делать этого, - заметил Ривас.

- Та же, по которой она не стала бы слишком спешить с новой попыткой убить вас, - подтвердил Штаваак. – Ей слишком много есть что терять. Одна ошибка, и все, чего она добилась, рухнет. Я согласен с вами, лорд-губернатор. Едва ли вы успели стать для нее угрозой настолько, чтобы такое было адекватной формой мести.

- Она не адекватна, - прорычал я. – Значит, вы говорите, что она неприкасаема.

- Пока, полагаю, что да.

Воздух в палатке был слишком душным. Я откинул брезент и вышел наружу. Порыв ветра хлестнул меня. Сразу же струи дождя полились по моим волосам, стекая по шее.

У дороги стоял автомобиль, на некотором расстоянии от других машин. Рядом с ним, опираясь на трость, словно серый вурдалак, стояла старший советник Монфор.

Мои руки сжались в кулаки. Я направился к ней, сопротивляясь порывам ветра. Она была в длинном пальто, но без головного убора. Ее волосы прилипли к черепу. Вода стекала с трубок ее дыхательного аппарата. Она стояла так неподвижно, что могла быть еще одним призраком, и смотрела на меня с холодной ненавистью.

- Злорадствуй где-нибудь в другом месте, пока еще можешь, - произнес я.

- Убийство советника Вейсс не доставляет мне радости.

- Ложь. Ты сгоришь за это.

Ее глаза слегка прищурились, ненависть в них становилась горячей.

- Не думайте, что можете обвинить меня в своем преступлении.

- Моем преступлении! – я был настолько ошеломлен попыткой разыграть такой ход, что несколько мгновений не мог ничего сказать.

- У меня не было причин убивать ее, - сказала Монфор. - Смерть советника Вейсс не принесла мне никакой выгоды.

- С каких это пор смерть врага не приносит выгоды?

- Когда враг настолько популярен, как советник Вейсс. Живая, она была лишь оппонентом. Мертвая, она станет символом, который, как нам обоим хорошо известно, послужит в ваших интересах против меня. Но вам не победить, лорд-губернатор. Ваша вина будет доказана.

- Это более чем абсурдно, - мне уже стало казаться, что этот разговор – галлюцинация.

- Насколько мне известно, когда ее в последний раз видели живой, она говорила с вами.

- Это все ваши доказательства?

- Этого может быть достаточно, чтобы заинтересовать Инквизицию.

Я изумленно уставился на нее, не в силах поверить, что она говорит серьезно. Я знал, что она готова пойти на любую хитрость и любое преступление, но то, что она говорила сейчас, было абсолютным безумием. Не могла же она считать это абсурдное заявление настоящей угрозой.

- Пожалуйста, - усмехнулся я. – Пригласите Инквизицию нанести мне визит.

- Вы Штрок из Мальвейля, - сказала она. – Вы должны знать, что это значит.

- Я знаю. А вы должны знать, что я намерен сделать.

Я отвернулся и, уходя, услышал, как дверь ее машины захлопнулась. Ее водитель завел мотор как раз в тот момент, когда из палатки вышли Штаваак и Ривас. Моргая сквозь дождь, Штаваак посмотрел вслед уезжающей машине.

- Это была…? – начал он.

- Да, это была она. Она посмела приехать сюда, чтобы поглумиться над нами. Она угрожала обвинить меня в убийстве Адрианны.

- Не стоит относиться к этой угрозе легкомысленно, - заметил Ривас.

- Я знаю.

«Ей тоже стоит воспринять мою угрозу серьезно. Но я надеюсь, что она меня недооценит. Император милостивый, пусть она совершит ошибку. Позволь мне уничтожить не только коррупцию, которую она возглавляет. Позволь мне уничтожить ее».

- Я буду делать, что необходимо, - добавил я.

- Это значит…? – спросил Штаваак.