Дом Неба и Дыхания

– Это твой меч. – Брайс повернулась, указав на черный эфес меча, выглядывающий из-за его плеча.

– И твой тоже.

– У меня есть меч Даники. И потом, ты первым нашел Звездный меч. С моей стороны было бы нечестно притязать на него.

– Ты в большей степени Звезднорожденная, чем я. Меч должен принадлежать тебе.

– Чушь, – возразила Брайс, прислоняясь спиной к ресторанной витрине. – Я не хочу этот меч.

Она могла поклясться: дождь и ветер приутихли, словно желали послушать. Даже в воздухе похолодало.

– Аидас говорил, что ты унаследовала свет настоящей Звезднорожденной королевы. А я – всего лишь потомок придурка-насильника.

– Неужели это имеет значение? Мне нравится, что ты – Избранный.

– Почему?

– Потому что… – Брайс забросила волосы за уши и принялась теребить край футболки. – Мне достаточно звезды на груди. – Она слегка дотронулась до шрама. Словно в ответ, волоски на руках зашевелились. – И добавка в виде древнего меча мне не нужна.

– А мне нужна?

– Хочешь по-честному? Рунн, ты даже не знаешь, какой ты удивительный фэец.

– Спасибо. – Синие глаза Рунна вспыхнули.

– Я серьезно. – Она взяла брата за руку. Из ее груди хлынул свет. – Меч попал к тебе первому не просто так. Когда в последний раз двое Звезднорожденных мирно уживались? Помнишь, наверное, туманное фэйское пророчество: «Когда объединятся нож с мечом, и наш народ объединится тоже». У тебя есть Звездный меч. Что, если… где-то существует нож, предназначенный для меня? Но, помимо этого, какую игру ведет Урда? Или это игра Луны? И какова конечная цель?

– Думаешь, боги причастны ко всему этому?

И вновь волоски на руках Брайс зашевелились. Звезда на груди неярко вспыхнула и погасла. Брайс повернулась к стене дождя.

– После нынешней весны я невольно задумывалась об их причастности. О направленности событий. Возможно, у богов идет своя игра, которая… Может, она выше нашего понимания.

– Что ты имеешь в виду?

– Хел – это другой мир. Другая планета. Так говорил Аидас. Не в этот раз. Несколько месяцев назад. Демоны поклоняются иным богам, нежели мы, но что происходит, когда миры накладываются друг на друга? Когда демоны приходят сюда, их боги тоже появляются вместе с ними? И все ваниры… мы ведь откуда-то сюда явились. Для Мидгарда мы – пришлые. Но что стало с нашими родными мирами? С нашими богами? Обращают ли они и сейчас на нас внимание? Помнят ли вообще?

Рунн поскреб подбородок:

– Уж больно кощунственный разговор у нас с тобой получается. Совсем не для обеденного перерыва. Я еще могу выдержать ваше с матерью общение через открытки. Но это? Мне нужно глотнуть кофе.

Брайс покачала головой и закрыла глаза, не в силах подавить холодок, поползший по спине.

– Просто у меня такое чувство.

Рунн молчал, и она снова открыла глаза.

Рунна рядом не было.

Мерзкий жнец волок бездыханное тело брата на другую сторону залитой дождем улицы. Лицо жнеца не было скрыто вуалью. Черный плащ и черная одежда под плащом липли к костлявому телу. Ядовито-зеленые глаза сверкали, словно воспламененные огнем Хела.

Должно быть, шум дождя скрыл появление этой твари. Тело предупреждало Брайс. Звезда ее предупреждала, но она относила это за счет опасной темы разговора. На улице – ни души. Не потому ли, что другие каким-то образом почуяли жнеца?

Зарычав, Брайс кинулась вдогонку. Но было слишком поздно. Жнец пихнул Рунна в открытый люк ливнестока. Мелькнули чрезмерно длинные пальцы с зубчатыми, потрескавшимися ногтями. Потом и жнец исчез в ливнестоке.

24

Рунн куда-то плыл.

Только что он говорил с Брайс о богах, судьбе и туманном пророчестве, а уже в следующее мгновение что-то холодное, мерзкое, пахнущее гнилью дышало ему в ухо. Он находился в черной пустоте, где нет ни верха, ни низа.

Хел побери, что вообще произошло? Кто-то прыгнул на него и… А Брайс?

«Ночь».

Женский голос доносился отовсюду и ниоткуда.

«Ночь, открой глаза».

Он повернулся на голос. «Ясный День, это ты?»

«Открой глаза. Просыпайся».

«Что случилось? Как ты проникла в мой разум? У меня с собою не было кристалла».

«Я не знаю, что с тобой случилось и как я оказалась в твоем разуме. Я просто почувствовала… Не знаю, что именно почувствовала, но мост вдруг появился сам собой. Не знаю, где ты сейчас, но, по-моему, тебе грозит смертельная опасность».

Эхо доносило ее голос сверху, снизу и даже из его костей.

«Я не знаю, как мне проснуться».

«Открой глаза».

«Не получается».

«Просыпайся! – закричала она. – Немедленно!»

В ее голосе было что-то знакомое. Но что именно – он не понимал.

Потом Рунн увидел ее, окруженную пламенем, словно связь между их разумами укрепилась. Пламя было ярким, как костер. Волосы плавали вокруг ее головы. Казалось, они оба находятся под водой.

«Вставай!» – потребовала агент Ясный День под треск собственного пламени.

«Почему мне знаком твой голос?»

«Уверяю тебя: ты меня не знаешь. А вот если ты сейчас же не проснешься, тебе конец».

«Твой запах…»

«Ты не можешь меня обонять».

«Могу. Знаю, что могу».

«Мы с тобой никогда не встречались».

«Откуда ты можешь это знать, если тебе неизвестно, кто я?»

«Открой глаза, я тебе говорю!»