Дом на горе

– Я уже близко… Почему я сегодня на уроке я не стерпела? Спору нет, Кораблев лучше всех сочинение написал. Таким словам, как у него, только позавидовать можно: «Хочу быть бесстрашным, как Сережа Тюленин, правдивым и настойчивым, как Саня Григорьев, мужественным и сильным, как Зоя». А если подумать: что он делает для этого? Какой он на самом деле?..

– Интересно, какой же? – спросил Сема Ушков.

– Все эти его слова – пустые и фальшивые, – продолжала Варя. – Присмотришься, как Витя живет, – со стыда сгоришь! Пишет да говорит одно, а делает другое…

– Это еще доказать надо! – перебил ее от доски Витя, где он со скучающим видом рисовал домики, елочки, косяки летящих журавлей.

– Ты, Кораблев, слушай! – обернулся к нему Митя. – С тобой класс разговаривает! Сядь как полагается.

Витя с недоумением посмотрел на грозного председателя и, пожав плечами, сел за свою парту.

– И докажу! – заявила Варя, беспокойно поправив в волосах гребенку. – Зачем ты ребятам задачки даешь списывать? Товарищам помочь хочешь, чтобы они учились лучше?.. Как бы не так! Просто дружков-приятелей подбираешь, чтобы они за тобой по пятам ходили…

– Мне приятелей и без того хватает, – ухмыльнулся Витя.

– А дома ты себя как ведешь? – не слушала его Варя. – К матери как относишься?

Ее словно прорвало. Она напомнила Вите о том, что он не интересуется жизнью класса, отказался работать в школьной бригаде, умолчал о переправленной Праховым отметке…

– Говори, да не заговаривайся! – вновь перебил ее Витя.

– А давай Катю спросим – она подтвердит.

Катя порозовела и поднялась из-за парты:

– Это так! Алеша нам проговорился…

Витя кинул на заюлившего Алешу недобрый взгляд и отвесил классу жеманный поклон:

– Здравствуйте! Я еще и за Прахова в ответе? Да что мне, ябедничать на него, доносы строчить?

– Да, в ответе! – вскинула Варя голову. – Мы все Друг за дружку в ответе. Прахов считает тебя первым учеником в классе, своим товарищем. Он шутом прикидывается, всякие номера выкидывает, а тебе весело, забавно. На все сквозь пальцы смотришь да потакаешь ему. И это ваша дружба! А в сочинении красивые слова пишешь: хочу быть настоящим товарищем, всегда прийти другу на помощь. Какая же цена твоему сочинению?

– Сочинение тут ни при чем! – вспыхнул Витя. – Это на потом, на будущее написано. А всякую мелочь незачем сюда приплетать: подсказки, шпаргалки, на уроках пошумели… Подумаешь, события мирового значения! Есть о чем разговор заводить… Все тихо, чинно в школе не бывает. Тут главное, чтоб учение в голову шло. А когда в жизни серьезные дела придут… характер, он скажется, не беспокойся!.. – Считая, что отразил все нападки, Витя решительным жестом засунул в сумку учебники и шагнул к двери: – Хватит, пошли! Сейчас комитет начнется.

– Нет, обожди! – резко крикнула Варя. – А человек из-за тебя в озере чуть не утонул… это тоже мелочь?!

Витя замер, обернулся: зеленоватые глаза его сузились.

– Ну-ну… накручивай… Копай яму! – сказал он вполголоса и, сложив на груди руки, прислонился к косяку двери.

– Кто утонул? – встревожились ребята.

– Когда, где?

– Рассказывай… не тяни!

Варя шумно перевела дыхание и посмотрела на Кораблева. Тот сделал вид, что не заметил ее взгляда.

– Я все ждала, что Витя сам скажет, – тихо призналась девочка. – А он молчит. Знает, что поступил нехорошо, а сознаться смелости не хватает… А теперь… раз на то пошло… все выложу начистоту!.. – И девочка принялась рассказывать про случай на Спиридоновом озере.

У Галины Никитичны болезненно сжалось сердце, но она не сводила глаз с Вари. Так же пристально смотрел на Варю и Костя Ручьев. Он уже забыл историю с худой лодкой, и она не занимала его сейчас. Он думал о другом.

Уже давно многие из ребят были невысокого мнения о Вите Кораблеве, но никто почему-то не высказывал этого вслух. А вот Варя решилась! Не пощадила ни славы первого ученика, ни своей дружбы с Кораблевым…

И девочка в этот миг показалась Косте очень большой и сильной.

– Вот и все, что я знаю, – закончила Варя, стремительно села за свою парту, но потом вновь вскочила: – Только я Вите прямо заявила: пока он такой, я за его прием в комсомол голосовать не буду. И пусть хоть одна останусь, а руки не подниму.

– Одна ты, скажем, не останешься, – сказал Митя и посмотрел на учительниц, словно хотел спросить, как же дальше вести собрание.

В дверях показался Ваня Воробьев:

– Восьмой класс, в чем дело? Сейчас комитет начинается. Давайте быстро!

Галина Никитична поднялась из-за парты.

«Загляни в душу класса, узнай,, кто из школьников чем и как живет, и тогда тебе легко будет вести их за собой», – вспомнила она слова Федора Семеновича.

– Теперь я понимаю, – шепнула ей Клавдия Львовна. – Варя не случайно выступила против Витиного сочинения…

Галина Никитична мельком посмотрела на брата и шагнула к двери. Но, чувствуя, что класс ждет от нее последнего слова, остановилась и сказала:

– Я хочу, чтобы на комитете вы вели себя по примеру Вари Балашовой: были бы так же честны, откровенны и требовательны друг к другу.

Глава 17. ОКОЛЬНЫМ ПУТЕМ