Дом Леви

Фрида исчезает в кухне. Доктор Ласкер некоторое время смотрит через широкую стеклянную дверь в сад и видит старика-садовника, который возится у кустов роз. Он видит, но сам невидим, и вдруг ему кажется, что веяние чудесных духов проносится по его лицу. Он как бы отмахивается от видения и поднимается по ступенькам в дом.

Кофе на десерт Фрида подала в кабинете хозяина. В кожаных креслах вокруг маленького столика, с чашками кофе в руках сидело трое мужчин. В кабинете стоял полусумрак. Господин Леви укутал колени тигриной шкурой, и в разгар дискуссии наклонялся вперед, как человек, собирающийся тайком напасть на противника. Напротив него сидел сын с постным, как обычно, лицом, голос его был сухо-деловым, и только непрерывно двигающиеся колени выдавали нервозность. Филипп сидел ближе к окну и молчал. «Надо мобилизовать разум, старался он отряхнуться от дремоты после обеда, – надо с ясным умом прислушаться к обоим, ведь для этого, по сути, я и пришел сюда». Взгляд его перебегает от одного спорщика к другому в поисках точки опоры, чтобы унять смятение сердца. Натыкается на пальцы Гейнца, разрывающие пирог торопливыми движениями, затем на остекленевшие глаза тигра, вносящие в сумрак хищные и в то же время ублажающие молнии в руках господина Леви, скользящих по тигриной шкуре медлительными прикосновениями. Затем Филипп вздыхает, как побежденный, и глаза его влекутся к саду. К игре ветра с кустами роз. Вороны взлетают и кружатся, и, несмотря на закрытые окна ему кажется, что он слышит шорох их крыльев и хриплое карканье в пространствах неба.

– Пока я жив, этого не будет.

Филипп поворачивается, и видит скрещения вен, надувшихся на висках господина Леви.

– Отец, поверь мне, что я пришел к этому выводу не впопыхах. Умный купец должен следить за изменениями времени и событий. Судьба маленьких заводиков – быть поглощенными, если их владельцы – евреи. Ты не можешь себе представить и поверить, отец, насколько высока мутная волна антисемитизма. Вот один из примеров: мы получили заказ от городских газовых предприятий на обновление всего их оборудования, предложение наше было принято, договор уже несколько недель готов на подпись, и все еще не подписан. Настоящая причина? Наше еврейское имя на договоре. Отец, я возвращаюсь к своему предложению, не вижу иного выхода: надо ввести компаньона-христианина в руководство фабрики, чтобы мы могли иметь вход в организацию производителей германской стали. Без связи с этой организацией фабрика наша рухнет. Естественно и название фабрики надо изменить.

Гейнц зажигает сигарету, держит ее в подрагивающих губах.

– Хороший делец не поддается страху кризисов. Не верю тому, что правительство намеревается передать хозяйство страны кучке людей, – господин Леви сминает в горсть тигриную шкуру.

«Он не сдастся предложениям Гейнца», – думает Филипп, видя эти энергичные движения рук господина Леви, не зная, выгодно ли это ему, Филиппу, или нет.

– Гейнц, фабрики уже попадали в нелегкие кризисные ситуации. Таков ныне период – лживый и полный преткновений. Плохие дни сменяются хорошими, и снова обрушиваются на нас плохие дни. Антисемитизм – явление не новое. И если он сейчас усилился из-за трудностей и нужды, так он и исчезнет, так было и так будет, Гейнц. Времена не могут вернуться назад, в средневековье. Нет народа и государства, готовых погрузиться в засасывающую трясину глупости, И если да, то на короткий период. Народ успокоится, и трезвый подход победит эти глупые препятствия, созданные клоунами и эквилибристами. Нельзя в разгар кризиса делать какие-то выводы. Погоди, пока пройдет гнев.

«Бедный мой друг, – с великой жалостью смотрит Филипп на господина Леви, – сердце мое с ним, но больно, что его слова не имеют никакой связи с реальностью. Он верит в цивилизацию, но эта вера ни на чем не основана. Не понимает, что чудесами техники и науки могут воспользоваться и дикари, что современные варвары вовсе не нуждаются в густых лесах. Прав мой бедный друг Гейнц. Речь не о проходящем кризисе. Наш период испытывает последние содрогания. Как медведь под ножом. Час резни близок. И если есть еще борцы – Дон-Кихоты, выходящие в бой, сердце мое с ними, но я должен встать и предупредить его. Не к моей чести сидеть здесь и молчать. Но что пользы от моих слов? В каждом поколении возрождается Дон-Кихот в новом облике».