Дом, который построил Майк

Фидель говорил долго, наверно решил побить свой рекорд Гиннеса, однако его переводчик, совсем молодой вьюноша, с очень странными, нежными манерами девушки и выпуклыми карасиными глазами, как у Надежды Константиновны Крупской, явно устал, и головка его красивая все чаще и чаще падала на впалую волосатую грудь.

Перевод становился все более и более фривольный, с пропусками целых важных абзацев из истории Компартии Кубы и революционного движения.

Видя это, Маргарита Михайловна, наша пионерская вожатая, зад которой мы только сегодня утром наблюдали в щелочку туалета для взрослых, похлопала громко в свои пухленькие, вечно влажные ладошки и закричала тоненьким голосочком, способным разбудить медведя, пьющего море:

- Дети! А теперь споем нашему дорогому гостю, любимому и многоуважаемому Фиделю Кастро нашу любимую песенку об Абсолюте!

И мы затянули:

На горбатом Аю-Даге

в вышине

В абсолютно абсолютной

тишине

В старом дереве нашел себе приют

Бородатый и усатый

Абсолют!

При слове Абсолют Фидель Кастро заметно оживился, и даже попытался нам подпевать:

Абсолют!

Абсолют!

Заметно оживился и переводчик, достал небольшую серебряную фляжечку и быстро передал ее Фиделю. Фидель сделал сладкий глоток, и я, сидя, прижавшись к нему, почувствовал, как обмякло его могучее туловище, увидел, как увлажнились его сильные, добрые глаза. Его сильная рука обняла меня и крепче прижала к себе.

Абсолют!

Абсолют!

Потом мы все, пионеры, сидели и пели задумчивую песню о нашей Родине:

Родина, тебе я песню пою

Родина, любовь и силу свою

А Фидель Кастро сидел, и по его могучим щекам текли могучие слезы.

Я сидел и думал: - "Вот какой великий человек сидит возле меня, человек, победивший противных американцев, прошедший огонь и воду, он плачет от счастья за наше счастливое детство, которое в скором будущем некоторые подонки обзовут детством потерянного поколения, суки такие".

Я прижался к нему сильнее прежнего, обхватил его своими худенькими ручонками и заплакал тихонько, чтобы другие пионеры не заметили это ненароком и не рассказали о моей духовной неустойчивости пионерским вожакам на утренней пионерской линейке лагеря Прибрежный, что в Артеке, Крым, Земля, Солнечная система.

Вдруг я почувствовал под мексиканским клетчатым одеялом, как его рука, рука революционера Фиделя Кастро с этими сильными и в то же время нежными пальцами легко скользнула мне в шорты. И стала нежно поглаживать поверх трусиков мой, вдруг ни с того ни с сего странно напрягшийся, отросточек, которым я парой минут до этого пользовался в ближайших кустах в совершенно примитивных целях.

Это было так неожиданно, и так странно, как будто я находился и не здесь вовсе, в компании пионеров, а где-то в большом стеклянном сосуде портвейна Љ 777. Все вокруг меня сделалось слившимся в один зелёный, дурацкий, нефокусированый рисунок - костёр, разгоряченные, красные, некрасивые лица детей-пионеров, сладкие, добрые слезы вождя на красном нефокусированом лице.

Совсем похоже на то, когда пейота объешься с Мускалитом.

Я замер в ожидании чего-то большого в моей жизни, все моё подростковое тельце трепетало, но я еще крепче прижимался к революционеру.

Мы сломали хребет фашистскому зверю, сломаем и вашему!

А нежные пальчики его тем временем уже уверенно орудовали у меня в трусиках и трогательно теребили головку, прикрытую нежной кожицей, которой я давно бы лишился, живи я где-нибудь на берегах Мертвого моря.

Я ничего не ощущал и не видел вокруг. Только мои губы упрямо повторяли:

Родина, тебе я славу пою...

В тот момент, когда песня достигла своего законного конца, законного конца достигло и мое блаженное состояние изнасилованного теплотой и любовью тельца. Я выгнул спинку, скрючил ножки и невольный крик вырвался вместе с последними словами:

...тебе всего я дарю!

Что-то вспрыснулось из меня в сильный, нежный и благодарный кулак Фиделя, и я со страхом подумал, что я описался в него.

Революционер же, тем временем, легко и умело вытащил руку из моих трусиков, освободил ее из-под одеяла и свободным движением пригладил этой рукой свою революционную бороду, которая будет расти, и оставаться с частичкой моего тепла до тех пор, пока не исчезнет с лица земли последний буржуй-капиталист и не победит Мировая революция!

ЦИТАТА

...и тогда моя мать сказала мне со слезами на глазах:

- Ну, вот и ты, Лёня, стал мужчиной...

Л.И.Брежнев

"Возрождение"

Фидель Кастро Рус покинул Артек на следующее утро. Я не видел его больше никогда в своей жизни. Однако когда я этим же утром, после бессонной ночи сладких воспоминаний минувшего, вернулся с традиционного купания и арбузных промываний желудка, то обнаружил на своей кровати аккуратно сложенное мексиканское одеяло.

Маргарита Михайловна, своим вечно влажным ртом, нежно сказала, что этот подарок Фидель-герой лично попросил передать худенькому мальчику с выгоревшими волосами и синими, светлыми глазками на долгую, добрую память.