Дом колдовства

— Мария,— сказал я,— мне, конечно, приятно твое общество, и ты очень много для меня сделала, но, думаю, тебе лучше отсюда уматывать, Через чае здесь будет, большая заварушка. Сейчас мне надо выполнить одно маленькое поручение, а потом я снова сюда вернусь. Так что уезжай, встретимся где-нибудь попозже.

Она хмуро смотрела на черный чемоданчик.

— Шелл, кажется, я понимаю. Но зачем сургуч и все прочее?

— Сургуч? Если этот чемоданчик попадет в руки Торелли, то он, надеюсь, поверит, что, раз чемоданчик запечатан,— значит, все бумаги в целости и находятся в том виде, в каком их Ева запечатала»

— А перстень? Это «Э»?

— А это одна из самых остроумных уловок, детка. В его глазах это будет означать, что Ева запечатала чемоданчик и перед тем, как зарыть его, припечатала еще своим перстнем, чтобы быть уверенной, что никто его не открывал. Здорово, а? Я даже использовал ее собственное кольцо.

Она все еще хмурилась.

Я сказал:

— Понимаешь, бандиты убили ее. Едва ли они оставят ее тело в коттедже, так что сегодня же, как только стемнеет...—Я выглянул в окно — было уже темно — Да, примерно в это время они за ней придут; чтобы куда-нибудь вынести труп. Но сначала они снимут с нее все, что может помочь опознать тело. И когда они увидят этот перстень, они сразу догадаются, даже если не снимут его... с пальца... О, господи!

Ну, я. даю! Рассчитал все до детали — все прекрасно! Великолепно! А проклятое кольцо у меня в кармане.

Оно не было самой важной частью моего плана, но ему отводилась некоторая роль — лишний раз убедить Торелли, что бумаги в чемоданчике — подлинные. А для меня каждая мелочь значила много.

Теперь придется вернуться в коттедж номер 6 и, если Ева еще там, надеть перстень ей на палец. 

20

Я притаился в кустах в пятидесяти футах от коттеджа номер 6, размышляя о том, найду ли я там тело Евы или бандиты уже увезли его.. Я знал, что если нет, то они не заставят себя долго ждать.

Перед уходом я схватил Марию за руку, вывел из отеля, усадил в такси. Потом нашел незакрытую машину и «занял» ее на время:, разъезжать в такси в таком виде не хотелось, -кроме того, мне понадобится транспорт для Джокера, если я, конечно, буду жив. Оставив машину у дороги, ведущей к отелю, я дошел до коттеджа пешком. Теперь осталось пройти последние пятьдесят футов, и медлить уже я не мог.

Сейчас, вероятно, целая компания бандитов копает большой остров. Возможно, и маленький островок тоже. А то и все шесть. Независимо от того; найдут они зарытый мною чемоданчик или нет, я знал, что приближаюсь к концу этой истории, каким бы он ни был.

Я чувствовал, что медлить нельзя, что надо спешить, но мои ноги с трудом отрывались от земли, когда я, пригнувшись, пробирался к боковой стене коттеджа. Я выждал несколько минут, чтобы удостовериться, что внутри никого нет: за это время, будь они там, они бы вынесли труп и тем завершили бы свое черное дело. Однако входить туда все равно не хотелось.

Я поднялся на крыльцо и толкнул дверь. Она открылась с чуть слышным скрипом. И тут же мне в лицо ударил запах. Он по-прежнему наполнял воздух все такой же острый и крепкий, и меня на миг замутило. Я переступил через порог, вошел в темноту и ощупью добрался до двери в спальню. Здесь я с минуту помедлил, ухватившись за косяк двери, потом вошел в комнату. Меня снова замутило, и мышцы напряглись до боли, когда я по памяти стал обходить то место, где были конец кровати и изуродованные ноги Евы, если она еще здесь. В темноте я ничего не видел, даже кровати. Наткнувшись на нее, я двинулся к изголовью и медленно протянул руку к центру. Она коснулась холодного тела, и я невольно отдернул руку.

Но я заставил себя дотронуться до нее снова. Я провел рукой по изгибу ее холодного плеча и нащупал левую руку, все еще привязанную к спинке кровати. Вынув из кармана перстень, я с трудом надел его на палец, с которого снял.

Потом повернулся и услышал какой-то звук. Я оцепенел. До меня донесся голос, и я понял, что означают эти звуки: люди Торелли пришли за ней и сейчас входят в дом. Я опередил их на какие-то несколько минут. Если они приехали на машине, я не слышал шума мотора, а фары они, конечно, выключили. Как бы то ни было, но они уже здесь. Я услышал тихие шаги и произносимые вполголоса ругательства. Они приближались.

Я сделал единственное, что мне оставалось,— лег на пол и быстро и тихо втиснул свое тело под кровать.

Почти в ту же минуту шаги зазвучали в комнате и тихий голос спросил:

— Та дверь заперта?

Другой голос ответил:

— Да. Включи-ка фонарь, а то как-то не по себе,

В комнате разлился слабый свет.

 — Вот проклятая история,— пробормотал один из мужчин.

Они подошли к кровати, и я затаил дыхание. Почти у самого моего лица я видел две пары ног. Значит, их тут двое, возможно, кто-то остался снаружи.

 — Дай-ка мне нож. Надо с этим кончать.

Пружины на кровати заскрипели, и я тихонько вздохнул, набрав в легкие воздуха, и вновь затаил дыхание. Снова заскрипели пружины, и один из мужчин закряхтел. Наконец другой сказал:

— Помоги мне завернуть ее в эту штуку.