Дом колдовства

— Жив, но еще не совсем оправился от шока. Боюсь, ваше платье снова вгонит меня в это состояние.

Она засмеялась.

— Вам нравится? — Потом сказала, понизив голос: — Пока вы не позвонили, я не знала, где вас искать — здесь или на дне океана.

— Почти что на дне. В какой-то момент я был уверен, что сорвусь. Если бы кто-нибудь до меня дотронулся, я бы пропал.

Я предложил ей руку, и мы прошли через вестибюль.

— И большое вам спасибо, Глория,— сказал я,— за то, что вы так смело бросились на мою защиту. Я в долгу у вас.

Она сжала мою руку и улыбнулась.

— Я потребую свой долг.

Глория засмеялась и, пока мы, выйдя через боковую дверь, шли к бару, сжимала мою руку. Мы пришли рано. Нам повезло — нашелся столик на двоих прямо напротив танцевальной площадки. Я сделал заказ и огляделся..

В архитектурном отношении в зале излишеств не было. Но, сидя здесь, чувствуешь себя так, словно паришь на волшебном ковре-самолете. За нами, частично захватывая левую сторону клуба, возвышался утес, но все остальное, включая фасад и правую сторону, было воздушным пространством. Ни стен, ни потолка — только воздух и перила фута в четыре высотой по всему наружному краю клуба. Казалось, в отвесный склон утеса встроили огромную площадку и расставили на ней столики и кресла. Свет лился с утеса за нашей спиной. Перед нами была танцевальная площадка, небо и океан внизу. Слева на площадке возвышалась низкая эстрада для оркестра, который еще не начал вечернюю программу.

Когда принесли напитки, я сказал Глории:

— Надеюсь, под нашим столиком нет микрофона? И, если я не ошибаюсь, никто из соседей не навострил уши? Так что, приступим? Во-первых, кому поручено распоряжаться моим трупом?

— Никому, насколько мне известно. Джордж занялся бы этим .с удовольствием, но Торелли хочет узнать, что у вас на уме. Это я и делаю — выкачиваю из вас сведения. Джордж сошел бы с ума, если бы узнал правду. С тех пор, как я к нему милостива, он ходит за мной, как собака.

Это мне было понятно. Я обдумывал следующий вопрос. Я мог получить от нее массу необходимой информации, но сам при этом не хотел выдавать ей много. Не исключено, что она ловит меня и, делая вид, что помогает, на самом деле старается «выкачать» из меня то, что нужно гангстерам.

— Сегодня днем по ошибке я попал на одно сборище, и там многие говорили о каком-то парне по имени Стрелок. Вы о нем что-нибудь знаете?

Она отпила из своего стакана.

— Немножко. Предполагается, что он должен встретиться с Торелли по какому-то поводу. Не знаю, по какому, но, видимо, достаточно важному для Торелли.

— А кто такой Стрелок? Он сейчас здесь?

Она покачала головой.

— Мошенник и жулик. Джордж знает его. Кажется, он пока не явился. По крайней мере, по последним сведениям, какие у меня есть. Они все просто в ярости от того, что Стрелок все еще не приехал. Почему его прибытие так важно?

— Именно это я и хотел знать. Сегодня кое-кто принял меня за него. Это меня немного обеспокоило. Вы не знаете, зачем он должен был встретиться с Торелли?

— Точно не знаю, Шелл. Этот Стрелок должен был что-то привезти. Но что именно, я не знаю.

— Если Стрелок не появился, значит, Торелли не получил того, что ожидал, верно?

— О, в этом я уверена. Джордж сказал мне, что Торелли просто в бешенстве, потому что не получил от Стрелка того, что ему нужно. Сейчас он старается выяснить, куда Стрелок запропастился,— Она помолчала.— Откровенно говоря, мне кажется, что Стрелок должен был привезти Торелли дурману. Ну, вы знаете, наркотики.

Я подумал, что дурман в данном случае более подходящее слово, чем наркотики. Но если то, что сказала Глория, правда, Торелли еще не заполучил папку с документами и пока не знает о смерти Стрелка.

Я сказал:

— Глория, вы можете оказать мне услугу, не задавая вопросов?

— Полагаю, да.

Как бы это лучше высказать? Если они считают ее своей, она действительно может помочь мне. Я решился.

— Лапушка, Что бы Стрелок ни привез Торелли, это должно быть что-то чертовски важное. Я бы хотел знать об этом, как только оно проявится. Вы, имея такое окружение, можете что-нибудь услышать, в таком случае сообщите мне сразу же. Но если вы хотя бы намекнете кому-нибудь, что я вас об этом просил, я погиб. Может быть, и вы тоже, но я-то уж наверняка. И если вы действительно что-то узнаете и скажете мне, а Торелли станет об этом известно, вы тоже погибнете.

На этом я остановился. Она молчала, наверное, целую минуту, потом сказала:

— Шелл, вы правда в этом заинтересованы? Вы действительно хотите знать? Вы здесь не на отдыхе, да?

Лицо ее вытянулось, и в зеленых глазах появилось выражение обиды. Если она накидывала мне на шею петлю, то делала это весьма искусно. Но если она была заодно с ними, ее мнение обо мне было, вероятно, не очень лестным. Однако я не мог позволить себе больше никакой откровенности.

Я сказал:

— Глория, лапушка, никаких вопросов, помните?

— Я рискую быть убитой, и никаких вопросов?

Я молчал. Наконец она спросила: