Дом душ

Он пробирался сквозь густую лесную тень, пока не вышел, наконец, на голый склон холма, по которому стал подниматься все выше, поскальзываясь на дерне, держа путь строго на север и следуя указаниям Воана. Чем дальше литератор уходил, тем сильнее ему казалось, будто он подымается над миром людей и привычных вещей; он посмотрел направо и увидел опушку фруктового сада, а еще голубоватый дым, столбом уходящий в небо; в той стороне располагалась деревушка, откуда дети приходили в школу, и дым был единственным признаком жизни, поскольку лес поглотил и спрятал старый серый дом Воана. Когда Дайсон добрался до того, что ему показалось вершиной холма, то впервые осознал, до чего же этот край безлюдный и странный; вокруг не было ничего, кроме серого неба и серого камня, высокой, обширной равнины, которая как будто не имела пределов, и лишь где-то далеко на севере смутно проглядывали голубоватые очертания горного пика. В конце концов он добрался до узенькой дорожки, которую едва сумел различить, но по расположению и по объяснениям Воана понял: именно этим путем и намеревалась следовать пропавшая девушка, Энни Тревор. Дайсон шел по тропке, уводящей прочь по голой вершине, и бросал косые взгляды на огромные известняковые скалы, торчащие из дерна, угрюмые и уродливые, вызывающие такое же отвращение, как и какой-нибудь идол из Южных морей[165]; внезапно литератор остановился, потрясенный той самой находкой, на которую рассчитывал. Без всяких к тому предпосылок земля расступилась, и исследователь оказался на краю углубления округлой формы, напоминающего римский амфитеатр; уродливые известняковые утесы окаймляли его, словно почти развалившаяся стена. Дайсон обошел эту яму, отметил расположение камней, а затем отправился домой.

«Более чем любопытно, – подумал он. – Чаша обнаружена, но где же Пирамида?»

– Мой дорогой Воан, – сказал литератор, вернувшись, – могу сообщить, что я нашел Чашу, и это все, что я в силах вам поведать на данный момент. У нас впереди шесть дней абсолютного бездействия; честное слово, мы ничего не можем предпринять.

4. Тайна пирамиды

– Я только что прогулялся по саду, – сказал Воан как-то утром. – Пересчитал адские глаза и обнаружил, что их четырнадцать. Ради всего святого, Дайсон, объясните, что все это значит.

– Увы, я не стану ничего объяснять. Пусть я кое о чем догадался, у меня есть незыблемый принцип – держать свои догадки при себе. Кроме того, и впрямь не стоит предвосхищать события; помните, я говорил вам, что у нас впереди шесть дней бездействия? Что ж, сегодня шестой и последний праздный день. Этим вечером предлагаю прогуляться.

– Прогуляться! Вот и все, что вы собираетесь предпринять?

– Ну, мы можем обнаружить кое-что очень любопытное. Проще говоря, я хочу, чтобы мы с вами сегодня в девять вечера отправились вместе в холмы. Возможно, нам придется отсутствовать всю ночь, так что оденьтесь потеплее и захватите немного бренди.

– Это шутка? – спросил Воан, сбитый с толку странными намеками.

– Нет, я не думаю, что в происходящем имеется значимая доля шутки. Если я не сильно ошибаюсь, мы найдем весьма серьезное объяснение всей загадки. Я могу рассчитывать, что вы ко мне присоединитесь?

– Ладно. В какую сторону пойдем?

– Тем же путем, о котором вы мне говорили; тем путем, которым, как предполагается, пошла Энни Тревор.

Воан побледнел при упоминании имени девушки.

– Я и не думал, что вы следуете этим курсом, – признался он. – Я думал, вы пытаетесь выяснить подоплеку узоров, выложенных из кремня, и нарисованных на стене глаз. Больше ничего не скажу, но пойду с вами.

В тот вечер без четверти девять двое мужчин отправились в путь по тропинке через лес, вверх по склону холма. Ночь была темная и душная, небо затянули тучи, а долина наполнилась туманом, и всю дорогу они как будто пребывали в мире теней и мрака, почти не разговаривая друг с другом и боясь нарушить зловещую тишину. Наконец путники выбрались из леса на крутой склон, и вместо угрюмых зарослей им открылась обширная, тусклая полоса дерна, а выше вздымались во тьме фантастические известняковые скалы, намекая на что-то ужасное, и ветер вздыхал, пролетая над горой к морю, принося с собой холод, пробирающий до самого нутра. Казалось, Дайсон и Воан шли несколько часов, а простирающиеся впереди смутные очертания холма не изменились, и свирепые скалы по-прежнему вырисовывались в темноте; внезапно литератор быстро перевел дух и прошептал, подойдя вплотную к своему товарищу:

– Здесь мы заляжем в засаде. Думаю, пока смотреть не на что.

– Я знаю это место, – сказал Воан через мгновение. – Часто бывал здесь днем. Кажется, деревенские жители боятся сюда приходить; говорят, это замок фейри или что-то в этом роде. Но зачем, ради всего святого, мы сюда пришли?

– Говорите тише, – попросил Дайсон. – Нам несдобровать, если нас подслушают.

– Подслушают? Здесь? В радиусе трех миль нет ни души.

– Души, быть может, и нет; я склонен думать, что ее действительно нет. Но с телом все иначе.