Дом дервиша

Бухгалтерия закрывается, когда Крыса проскальзывает мимо ног сотрудников вдоль стены. У вентиляционной решетки превращается в Змею и ползет, не теряя ритма. Вверх. Вверх. Вверх. Джан улыбается от радости, глядя на перемещение битбота по архитектурному плану, на смутные очертания предметов, резкие повороты, едва освещенные встроенным в Змею источником света. Это самая лучшая игра в мире. За стеной из шлакобетона перед ним открывается пространство под полом склада. Ага, вот кабели. Следуй за ними. Воздуховод. Он тут. Через вентиляционную решетку пробивается слепящий свет. Джан убирает камеру и потихоньку подползает ближе. Одна наночешуйка за другой. Нос Змеи в паре миллиметров от крышки. На горизонте маячит темный силуэт. Джан сосредоточенно сопит, переводя камеры в широкоугольный формат. Темная фигура уменьшается. Это Недждет на матрасе, правда, он лежит спиной к решетке, и, что хуже, за ним лицом к решетке виднеется сидящий охранник. Вряд ли он не заметит, как из решетки выползет метровая змея-робот.

Терпение, только терпение, и увидим, сработает ли план.

Час Джан сидит перед монитором, не двигаясь, не издавая ни звука, глядя на скрюченную спину Недждета. Последний грузовик увез упаковки яблок. Даже охранник закрыл свою будку и запер ворота. «Самсунги» продолжают патрулировать территорию, а в помещении над бухгалтерской фирмой загорается свет. Машины едут по проспекту со включенными фарами. Поразительный закат зажигается над плоской крышей склада.

— За тобой придут? — интересуется хозяин чайханы. Приставучие старики разошлись по одному, так и не удовлетворив свое любопытство, чем же закончилась история мальчика с роботами и кредиторов. Джан остался в одиночестве между дневной и вечерней сменами.

— Я скоро, — говорит Джан, хотя пока что не придумал, где переночует. Вообще об этом не думал. Пока нужно оставаться.

Шорох. Недждет перевернулся. Теперь Джан аккуратно, по миллиметрику за раз двигает голову Змеи так, чтобы она смотрела прямо в лицо Недждету. Он наводит камеру. Недждет плохо выглядит. Он небрит, и у него сальные волосы, а еще складки вокруг рта и глаз от недосыпа. Ресницы Недждета дрожат. Открой глаза. Снова дрожат. Ну, открывай же. Недждет открывает глаза. Теперь маленький детектив демонстрирует всю свою смекалку. Джан открывает новое командное окно, перемещает правую руку на поле, щелкает пальцами, и на той стороне проспекта в офисе Змея светит прямо в лицо Недждета.

Просыпайся!

Я не хочу просыпаться.

Просыпайся!

Оставь меня в покое!

Как это? Просыпайся! Открывай глаза!

Я не хочу открывать глаза. Тогда я увижу, что уже скоро они меня убьют.

Как меня зовут? Говори.

Ты Хизир, Хидр, ал-Хидр, Зеленый святой.

Кто я?

Ты бессмертный, вечный странник, верный слуга Всевышнего, учитель пророков, властитель джиннов, хозяин духов, повелитель воды, наставник тех, кто идет по Скрытому пути.

Открывай глаза!

Я вижу края матраса, тонкий серый ковер, стык двух белых стен, следы от обуви, плинтус, решетку вентилятора… Что ты хочешь, чтобы я увидел, Зеленый святой?

Вентиляция… там что-то мигает — не светится, а именно мигает. Ритмично.

Это по-настоящему, говорит Хизир голосом весны.

Недждет дважды моргает. В ответ свет мигает тоже, два раза. Там кто-то разумный, кто-то, кто его узнает, кто знает, что он здесь. За ним кто-то следил? Одно моргание, одно мигание в ответ. Что же там такое? Недждет пытается определить форму предмета за вентиляционной решеткой. Похоже на змеиную голову. У этой змеи глаза паука, целый десяток глаз, которые ему подмигивают. Это машина. Робот-змея. Он уже видел робота-змею.

Это было в саду дома дервиша. Он тогда только что переехал. Вскоре после того, как брат Исмет забрал его из Башибююка, чтобы построить новую жизнь. Он сидел на краю того маленького фонтана, делал самокрутку с травкой и тут боковым зрением уловил какое-то движение на крыше. Змея! Он бросил даже наполовину скатанный косячок, задохнувшись от страха. Сначала он решил, что это расплата, и старые грехи дают о себе знать, но потом увидел, что это какая-то хитроумная машина свисает с края крыши галереи и наблюдает за ним. В другой раз, когда он изучал крошечный треугольник кладбища дервишей позади кухонного блока, что-то мелькнуло в траве, и та же самая змея увернулась от его ног и свернулась кольцом на цилиндрическом надгробном памятнике, а потом, к его удивлению, рассыпалась в прах и превратилась в птицу. Птица расправила крылья и улетела. Недждету всегда казалось, что это своего рода иносказание.