Долина ужаса: Роман; Записки о Шерлоке Холмсе: Рассказы; Возвращение Шерлока Холмса: Рассказы

— Положительно, вы к себе несправедливы. Блесните еще раз, мой дорогой Уотсон. Теперь такое соображение. Если бы эта книга была из редко встречающихся, он прислал бы ее мне. В действительности же он собирался, пока его планы не были расстроены, прислать мне в этом конверте ключ к шифру. Так он говорит в своем письме. А это походит на указание, что книгу эту я без труда найду у себя. Он имеет ее и полагает, по-видимому, что и я имею ее. Короче говоря, Уотсон, это какая-то очень распространенная книга.

— Весьма правдоподобно.

— Итак, мы должны несколько ограничить поле наших поисков: наш корреспондент ссылается на большую и очень распространенную книгу, отпечатанную в два столбца.

— Библия! — воскликнул я с торжеством.

— Отлично, Уотсон! Впрочем, если позволите, то с некоторой оговоркой. Именно относительно этой книги труднее всего предположить, чтобы она находилась под рукой у кого-нибудь из сподвижников Мориарти. Кроме того, различных изданий Священного Писания существует такое множество, что он едва ли мог рассчитывать на второй экземпляр с одинаковой нумерацией страниц. Нет, он ссылается на нечто более определенное в этом отношении, он знает наверняка, что его страница 534-я окажется вполне тождественна с моей 534-й.

— Но ведь книг, отвечающих всем этим условиям, очень немного?

— Верно. Но именно в этом наше спасение. Наши поиски должны быть теперь ограничены книгами с постоянной нумерацией страниц, которые предполагаются имеющимися у всех.

— «Брэдшо»!

— Едва ли, Уотсон. Язык «Брэдшо» очень точен и выразителен. Но запаса слов на одной странице не хватит даже для обыкновенного письма. «Брэдшо» приходится исключить. Словарь не подходит по той же причине. Что же остается в таком случае?

— Какой-нибудь ежемесячник.

— Великолепно, Уотсон! Если вы не угадали, то, значит, я сильно заблуждаюсь. Ежемесячник! Возьмем номер «Ежемесячника Уайтэкера». Он очень распространен. В нем имеется нужное число страниц. И отпечатан в два столбца. — Он взял томик с письменного стола. — Вот страница 534, столбец второй, порядочная уйма мелкого шрифта, по-видимому, относительно бюджета и торговли Британской Индии. Записывайте слова, Уотсон. Номер тринадцатый — «Махратга». Начало, я боюсь, не особенно благоприятное. Сто двадцать седьмое слово — «Правительство». Это все-таки имеет смысл, хотя имеет мало отношения к нам и профессору Мориарти. Теперь посмотрим далее. Что же делает Правительство Махратты? Увы! Следующее слово— «перья». Неудача, милый Уотсон. Приходится поставить точку.

Холмс говорил шутливым тоном, но подергивание его густых бровей свидетельствовало, что он разочарован и раздражен. Я сидел, глядя на огонь в камине, огорченный и смущенный. Продолжительное молчание было нарушено неожиданным возгласом Холмса, вынырнувшего из-за дверцы книжного шкафа со вторым желтым томиком в руке.

— Мы поплатились, Уотсон, за свою поспешность. Сегодня седьмое января, и мы взяли новый номер ежемесячника. Но более чем вероятно, что Порлок взял для своего послания старый номер. Без сомнения, он сообщил бы нам об этом, если бы его пояснительное письмо было им написано. Теперь посмотрим, что нам расскажет страница 534. Тринадцатое слово — «имею». Сто двадцать семь — «сведения» — это сулит нам многое. — Глаза Холмса сверкали, а тонкие длинные пальцы при отсчитывании слов нервно подергивались. — «Опасность». Ха! Ха! Отлично! Запишите это, Уотсон: имею сведения опасность — может — угрожать — очень — скоро — некий. — Дальше у нас имеется имя — Дуглас. — Богатый — помещик — теперь — в — Бирльстонский — замок — Бирльстон — уверять — она — настоятельная. — Все, Уотсон! Что вы скажете о методе чистого разума и его результатах? Если бы у зеленщика имелась такая штука, как лавровый венок, я бы немедленно послал Билли за ним!

Я пристально всматривался в лежавший у меня на коленях листок бумаги, на котором записывал под диктовку Холмса странное послание.

— Что за причудливый и туманный способ выражать свои мысли! — сказал я.

— Наоборот, он прекрасно это выполняет, — возразил Холмс. — Когда вы пользуетесь одним книжным столбцом для выражения наших мыслей, то вы едва ли можете ожидать найти все, что вам нужно. Кое-что приходится оставлять догадливости вашего корреспондента. В данном случае содержание совершенно ясно. Какая-то дьявольщина затевается против некоего Дугласа, богатого джентльмена, живущего, по-видимому, в своем поместье, что и указывает нам Порлок. Он убежден — «уверять» это самое близкое, что ему удалось найти, к слову «уверен», — что опасность очень близка. Таков результат нашей работы, и я могу смело вас уверить, что здесь имелся кое-какой материал для анализа.

Холмс испытывал удовольствие истинного артиста, любующегося своим лучшим произведением. Он еще продолжал наслаждаться достигнутым успехом, когда Билли распахнул дверь и инспектор Мак-Дональд из Скотленд-Ярда вошел в комнату.